 |
| Svetainės tvarkdarys |
 |
Užsiregistravo: 05 Spa 2006 01:16
Pranešimai: 27135
Miestas: Ignalina
|
Томас БАРАНАУСКАС. Место коронации Миндаугаса
http://viduramziu.istorija.net/socium/karunacija-ru.htm
В историографии и популярной литературе можно встретить разные мнения о месте коронации Миндаугаса. Иногда при решении этого вопроса отождествляются понятия «замок Миндаугаса», «столица» и «место коронации».
Отмежеваясь от первых двух понятий, не буду здесь затрагивать таких вопросов, как локализация столицы Миндаугаса1 или локализация его замка Воруты2.
Вопрос о месте коронации является особым вопросом, ибо место коронации могло не совпадать с местом столицы или случайно упомянутого замка.
Существуют три основные версии о месте коронации Миндаугаса – Новогрудок, Вильнюс и Латава, – о которых и буду здесь говорить.
В XV–XVI вв. в литовском обществе Миндаугас был забыт. Среди 36 легендарных князей, описанных во второй редакции Литовской летописи (около 1515 г.), место для него не нашлось.
Лишь в третьей редакции Литовской летописи, известной под названием Хроники Быховца (около 1520–1525 гг.3), рассказ о Миндаугасе включен в легендарную часть в виде фрагментов Ипатьевской летописи, но эта редакция вплоть до появления работ М. Стрыйковского оставалась почти неизвестной.
Даже в не сохранившейся Хронике Августина Ротунда (1560 г.), о содержании которой можно судить по историческому экскурсу в «Разговоре поляка с литовцем» (1564 г.), не было никаких намеков о существовании Миндаугаса4.
Мацей Стрыйковский по этому справедливо писал в своем произведении «О началах, происхождении, подвигах, рыцарских и домашних делах славного народа литовского, жемайтского и русского» (1577 г.):
«Того Мендога Литва неосмотрительно и глупо в своих летописях не упоминает, который был первым королем литовским, коронованным от папского трона, и более доблестным, чем все его предки»5.
Исправляя это положение М. Стрыйковский обещает рассказать об этом «сыне Рынгольта по свидетельствам Меховиты, Кромера, прусских и лифляндских хроник»6.
В действительности же он начинает с пересказа сведений третьей редакции Литовской летописи, из которой берет и саму идею, что Миндаугас якобы является сыном Римгаудаса (Рынгольта) и лишь далее переходит к известиям других источников, на основании которых говорит о коронации Миндаугаса.
Лишь в «Хронике польской, литовской, жмудской и всей Руси» (1582 г.) он уже прямо ссылается на третью редакцию Литовской летописи, замечая в конце взятого из нее рассказа:
«До этого места рассказ о Мендоге, князе литовском, идет по старинному летописцу, которого я получил у князей Заславских, милый читатель; а теперь сразу по Длугошу, Меховиусу и Кромеру конец его дел обоснованно опишем»7.
Считая коронацию Миндаугаса главной его доблестью, Стрыйковский старался указать и место этого события, однако сведений о нем не было в его источниках.
Поэтому место коронации в разных своих произведениях Стрыйковский определяет по разному.
В первом его произведении – поэме «Посланник благонравия к благородным шляхтичам» (1574 г.) – сообщается о коронации Миндаугаса в Кернаве:
Потом окрестился, Мендольфус был назван,
На Литовское королевство коронован,
В Кернове с позволения Папского,
И Царского.8
Немножко позже в произведении «О началах...» (1575–1577 гг.) М. Стрыйковский повторяет ту же версию:
Не позволил папа долго упрашивать, бо ему мило,
Что такое великое и славное государство окрестилось.
Мгновенно сделал корону и в Риме освятил,
И легатам своим с Литвой немедленно ее нести поручил.
Так волею папы его короновали
В Кернове и литовским королем объявили.
Гемдерык, легат, на него наложил корону с иными
Епископами, с рижским, с дерптским, с крыжаками прусскими.9
Однако в своем последнем и наиболее известном произведении, – в «Хронике польской, литовской, жмудской и всей Руси», выпущенной в 1582 г., – М. Стрыйковский изменил свое первоначальное мнение и таким же безапелляционным образом объявил, что коронация имела место в Новогрудке:
«Итак тогда Инноцентий, папа Римский, видя дело полезным Римскому Костелу, что такое великое и храброе языческое государство добровольно присоединилось к Христу, сразу без всякого откладывания корону Литовскую освятил и Мендога объявил Королем Литовским, и желая его еще больше охранять, послал легата, своего монашеского брата Гейндерика, провинциала Польского, перед тем Армаканского епископа, а в то время Кульменского или Хелменского в Пруссии, который, приехав в Новогрудок Литовский, с архиепископом Рижским и с Крыжаками Прусскими и Лифляндскими, Миндауга или Мендока на королевство Литовское по обычным церковным церемониям помазал, объявил и с поручения папского и царского, короной новой Литовской короновал»10.
Появление в свет на страницах знаменитой «Хроники польской, литовской, жмудской и всей Руси» обеспечило Новогрудской версии долгую жизнь и всеобщее признание.
Вплоть до 19 в. история Литвы воспринималась лишь через хронику Стрыйковского.
В основном содержание хроники Стрыйковского передает тоже не малое влияние имевшая «История Литвы» Альберта Виюка-Кояловича (2 т., 1650–1669 гг.). Место коронации Миндаугаса в ней тоже однозначно локализируется в Новогрудке: «С великим почетом принял послов Иннокентий IV, а корону послал через Геиденрейха (или Генрика), епископа Армаканского, а позже Хелмского; тот с архиепископом Рижским в поле у Новогрудка (так как в Новогрудке не было достаточно просторных костелов) по обычным обрядам короновали нового короля»11.
Ту же версию излагает и в первой половине XVII в. в Украине составленная Густинская летопись. Под 1252 г., к которому коронацию Миндаугаса ошибочно отнес М. Стрыйковский, в Густинской летописи читаем: «Въ то жъ лто великій князь Литовскій Миндовгъ коронованъ бысть на королевство Литовское въ Новогродку, за благословеніемъ папы Инокентія, презъ Генрика бискупа Хелмского, въ Прусхъ кардинала папежского»12.
Влияние М. Стрыйковского на Густинскую летопись очевидно. Как в процитированном фрагменте, так и в дальнейшем изложении фактов истории Литвы, отчетливо прослеживается зависимость от информации М. Стрыйковского.
Так после смерти Вайшалгаса (Войшелка) отмечается о конце фамилии Палемона13, в летописный текст вводятся имена легендарных князей и события легендарной истории Литвы14.
Автор Густинской летописи пользовался также и «Описанием Европейской Сарматии» Александра Гваньини15, которое представляет собой едва ли не самую раннюю работу М. Стрыйковского, написанную в 1573 г. и присвоенную А. Гваньини16. О месте коронации Миндаугаса в ней еще не говорилось17.
Упомянутые произведения являются основными источниками версии о коронации Миндаугаса в Новогрудке, которая впоследствии десятки и сотни раз повторялась в историографии XIX–XX вв., переходила из книги в книгу, из статьи в статью.
Из-за частого повторения этой версии многие историки стали воспринимать ее как факт, не нуждающийся в критическом осмыслении.
Из сказанного однако видно, что все древнейшие упоминания этой версии восходят к единственному источнику, – Хронике Стрыйковского, – и является лишь домыслом этого хрониста.
Сам Стрыйковский не знал места коронации Миндаугаса и в своих произведениях колебался между Кернаве и Новогрудком, которых, исходя из интерпретаций легендарной части Литовских летописей, считал столицами Литвы.
В Литве в настоящее время получило популярность другое мнение, что коронация Миндаугаса имела место в Вильнюсской кафедре.
«Письменные источники упоминают лишь один костел, построенный в Литве в XIII в. Это кафедра короля Миндаугаса, построенная по случаю его крещения и коронации. Только до сих пор было не установлено ее место. Современные исследования позволяют предположить, что тем самым ранним костелом в Вильнюсе и является кафедра короля Миндаугаса», – пишет один из ведущих проповедников вильнюсской концепции археолог Витаутас Урбанавичюс18.
Основы таких интерпретаций были заложены архитектором Наполеонасом Киткаускасом на основе раскопок 1986 г. в подземельях Вильнюсской аркикафедры, где были исследованы ее древнейшие слои 19.
Не смотря на отсутствие надежно датирующего материала, Н. Китакаускас без колебаний отнес остатки первой кафедры к середине XIII в.
Такая датировка вытекает главным образом из предположения о том, что первая кафедра якобы была переделана в языческое святилище, а потом – опять в кафедру. Это связывается с крещением Миндаугаса, возвратом Литвы в язычество и новым крещением в 1387 г.20
Остатками языческого святилища считаются две лестницы неизвестного назначения, обнаруженные в северной нефе. Нижняя часть этих лестниц опускалась на 30–40 см ниже уровня пола первой кафедры у ее северной стены, а верхняя часть, разрушена позднейшими строительствами, поднималась в направлении центра кафедры.
По представлениям Н. Киткаускаса и его последователей на этом месте находились ступенчатые языческие алтари, описанные Теодором Нарбуттом на основании обнаруженной им хроники Ривиуса.
Эти алтари якобы были сооружены на верху разрушенных колон первой кафедры, на которых, по убеждению Н. Киткаускаса, и должны были опираться упомянутые лестницы.
Верхняя часть кафедры якобы была снесена, и святилище осталось без крыши, как известно по описанию Т. Нарбутта.
В 1387 г. на том же фундаменте якобы достраивается верхняя часть и святилище опять превращается в кафедру.
Так обнаружение в подземельях кафедры некой лестницы вырастает в теорию кафедры Миндаугаса и ее переоборудования в языческое святилище.
Главным подспорьем здесь служит алтарь с 12 ступенями в описании Ривиуса и Т. Нарбутта.
Исследования Артураса Дубониса подвергли большим сомнениям подлинность хроники Ривиуса.
Хотя основа этой хроники, видимо, является подлинным произведением начала XVIII в., однако состоит она из достаточно бесполезных записок ливонского автора, к тому же не связанных с историей Литвы.
Известия же о литовской истории вписаны в разных местах этой «хроники» другим почерком21 и содержат уникальные сведения о древней истории Литвы, якобы взятые из пропавшей хроники Августина Ротунда, но никаким другим источникам не известные.
При этом ссылаясь на хронику Ривиуса Нарбут никогда не указывал страниц и взял из нее гораздо больше сведений, чем впоследствии поместилось на страницах этой хроники.
В связи с этим в комментарии к готовящейся публикации этой хроники Нарбут предложил экзотическое объяснение, что в конце хроники якобы было несколько листов с выписками из хроники Ротунда, которые погибли во время пожара в его имении.
Дубонис делает вывод, что этой хроникой Нарбут воспользовался для того, чтобы оправдать свои домыслы вписывая в нее недостающие «свидетельства»22. Ясно таким образом, чего стоит такой «источник» и на нем основанные выводы.
Связь первой Вильнюсской кафедры с Миндаугасом Киткаускас и его сторонники подкрепляют и дипломатическими документами Тевтонского ордена конца XIV – начала XV вв.
В письме папе римскому 1388 г.23, в заявлениях полякам в Торуньских переговорах 1399 г.24 и всеобщему церковному собранию в Констанце (1414–1418 гг.) тевтоны утверждали, что Миндаугас якобы учредил Вильнюсское епископство, но потом стал апостатом, в связи с чем тевтоны ставили под сомнение и новое крещение Литвы.
Так в заявлении Констанцскому собранию Петера Вормдитта говорится:
«Был в Литве некий король, называемый Миндав, который со своей женой принял христианское крещение и пригласил в свою страну братьев ордена и учредил некий кафедральный костел в одном городе, которй называется Вилле [обычная форма названия Вильнюса в немецких источниках XIV–XV вв. – Т. Б.], и взял от какого-то епископа одного пресвитера, брата ордена...» и т. д.25
Упоминание о Вильнюсе является единственным местом в высказываниях тевтонов, которое не было подтверждено предъявляемыми ими документами.
Документы эти хорошо известны и сейчас. В них говорится о крещении Миндаугаса, учреждении Литовского епископства и дарении Ордену земель в Литве.
Вполне очевидно, что для тевтонов в конце XIV в. не вызывало сомнений тождественность понятий «Вильнюсское епископство» и «Литовское епископство», не задумываясь переносили они реалии своего времени в прошлое и предпочитали привычное им определение Литовского епископства как Вильнюсского.
Ничего другого эти документы не отражают и ничего в пользу Вильнюсской кафедры Миндаугаса не могут сказать.
Вильнюсская версия таким образом остается голословной, ничем лучшим, чем новогрудская версия не обоснованной.
Отбросив теории, основанные на домыслах позднейших источников, мы должны обратить внимание на документы, непосредственно связанные с коронацией Миндаугаса.
Сохранилась дарственная грамота Миндаугаса, выданная в июле 1253 г. Тевтонскому ордену по случаю коронации. О выдаче этой грамоты говорит и Рифмованная хроника Ливонии26.
Эта грамота позволяет уточнить дату коронации, но также содержит данные и о месте коронации, ибо в ней указано место, где она выдана: «Дано в Летовии, в нашем имении, в лето Господне 1253 месяца июля» (Datum in Lettowia in curia nostra anno domini MCCLIII mense Julio)27.
Еще одна грамота, подтвержденная в 1260 г., но подготовленная, как видно по списку свидетелей, в том же 1253 г.28
В ней Миндаугас записывает Тевтонскому ордену право наследства на трон Литвы в случае своей смерти без наследников. Грамота тоже содержит подобную формулу – Datum Lettovie in curia nostra29.
Недоумение некоторых историков вызывает название имения, которое в немецко-латинской транскрипции полностью совпадает с названием Литвы, употребляемом в тех же грамотах.
В связи с этим многим историкам казалось, что грамоты эти выданы в каком-то неопределенном имении в Литве, т. е. формулу надо понимать «в Литве, в нашем имении».
Здесь сразу следует отметить, что в формуле датирования почти исключительно всегда указывается конкретное место, в котором выдана грамота.
Мне удалось обнаружить лишь одну грамоту Тевтонского ордена, которая выдана просто в Чехии – «Datum Bohemie»30. Нет однако никакого указания о каком-нибудь безымянном имении да и вряд ли оно может быть, ибо нет смысла конкретизировать место выдачи грамоты, определяя его как «имение» и не указывая при этом названия этого имения. Если уж говорится, что грамота выдана «in curia», то рядом обязательно указывается название этой «курии».
По сути дела вопрос был решен еще в 1910 г. Эдуардом Вольтером.
В своей статье «Город Мендовга, или где искать Летовию XIII века?»31 исследователь обратил внимание на то, что конкретная местность, называемая Летовией, действительно существовала в Литве и известна сейчас под названием Латава (Latava).
Так называется деревня к северо западу от г. Аникщяй у одноименного ручейка, притока реки Швянтойи.
Упоминается этот ручеек Латава в подложной грамоте Миндаугаса 1261 г., в которой описываются границы Селы.
Проводится они по реке Швянтойи, а потом поворачивает по ручейку Латава и идет далее к западу. Название ручейка в грамоте пишется точно так же, как писалось название имения Миндаугаса – «in ripam Lettowiae»32.
Описание границы дает возможность предельно точно локализировать место нахождения этого ручейка, не оставляя ни малейшего сомнения в тождественности названий «Леттовия» и «Латава».
Более того, сохранилось другое описание границ Селы, датируемое концом XIV в.
Здесь от реки Швянтойи граница поворачивает к «городищу, называемому Леттов» (borchwal, nomine Lettow)33.
Подтверждается таким образом не только тождество названий «Летовия» и «Латава», но и наличие городища с таким же названием.
Вольтер однако не смог найти этого городища, хотя он прилагал для этого усилия и в 1935 г. даже сам посещал Латаву. Позволяло это историкам, приверженным к историографическим традициям, толковать «городище именем Леттов» как некое неопределенное городище на стороне Литвы, не имеющее ничего общего с ручейком Латава34. Продолжало преобладать и мнение о том, что грамоты Миндаугаса выданы в каком-то неопределенном имении в Литве. Название же ручейка просто игнорировалось как совпадение.
Лишь в 1997 г. было обнаружено городище на берегу ручейка Латавы, находящееся в лесу у деревни Палатавис (Palatavys), недалеко от деревни Латава.
Городище имеет площадку круглой формы диаметром в 30–33 м, ров и вал со стороны возвышенности и является типичной княжеской резиденцией. По случайным находкам городище датировано XIII–XIV вв.
После этого открытия не осталось больше сомнений о положении городища Леттов и тождественности его названия с современным топонимом «Латава».
Следовательно, можно считать доказанным существование княжеской резиденции, название которой в немецко-латинской транскрипции полностью совпадало с написанием названия Литвы.
Вызывающее у некоторых исследователей сомнения пограничное положение Латавы в действительности хорошо объясняет выбор места коронации.
Дело в том, что в торжествах коронации принимал участие глава соседнего государства – магистр Ливонского ордена Андрей Штирланд.
По обычной в средние века практике главы государств встречались на границах своих владений35.
Не удивительно, что и в 1253 г. имение, находящееся на пограничье Литвы и Ливонии стало наиболее удобным местом для проведения коронации Миндаугаса и приема зарубежных гостей36.
Палатавское городище таким образом надо считать наиболее вероятным местом коронации Миндаугаса.
1 «Столичный» аспект в истории Новогрудка обсуждается в отдельной моей статье: Баранаускас Т. Новогрудок в XIII в.: история и миф // Castrum, urbis et bellum: зборнік науковых прац : прысвячаецца памяці прафесара Міхася Ткачова. Баранавічы, 2002. С. 29–44.
2 Этому вопросу посвящена отдельная моя статья: Baranauskas T. Vorutos pilis // Mūsų praeitis. Vilnius, 2001. T. 7. P. 43–70. См. также: Забела Г. Городище Шяйминишкеляй – предполагаемое место замка Ворута // Castrum, urbis et bellum. Баранавічы, 2002. С. 131–145.
3 О времени составления Хроники Быховца (в среде канцлера ВКЛ Альбрехта Гоштаутаса) см.: Jasas R. Bychovco kronika ir jos kilmė // Lietuvos metraštis. Bychovco kronika / vertė, įvadą ir paaiškinimus parašė R. Jasas. Vilnius, 1971. P. 26–38.
4 Rozmowa Polaka z Litwinem // Šešioliktojo amžiaus raštija. Vilnius, 2000, p. 264: "…księstwo Lithewskie po Ringolcie, czwartym wnuku, po łacinie adnepos zową, Radiwiłowym, na Swintaurusa potomka Centaurusowego, Ktorego syn Syuimbud poiął był dziewkę Cernowę, Poiatę, iako się pierwey powiedziało, przypadło, y panowali Centaurusow rod, aż do Troydena w Litwie”.
5 Stryjkowski M. O początkach, wywodach, dzielnościach, sprawach rycerskich i domowych sławnego narodu litewskiego, żemojdzkiego i ruskiego, przedtym nigdy od żadnego ani kuszonę, ani opisane, z natchnienia Bożego a uprzejmie pilnegp doświadczenia / opracowała Julia Radziszewska. Warszawa, 1978. S. 194: "Tego Mendoga Litwa niebacznie a głupie w swych latopiscach nie wspomina, który był pierwszym królem koronowanym z stolca papieskiego litewskim i dzielniejszym nad wszystkie przodki swoje.”
6 Там же: "Przeto, ja widząc w tej mierze prostotę onej starej Litwy, to znaczne acz pogańskie książę, własnego syna Ryngoltowego z dowodu Miechowity, Kromera, pruskich i liflandzkich krojnik tum sprawy wypisał”.
7 Stryjkowski M. Kronika polska, litewska, żmódzka i wszystkiej Rusi. Warszawa, 1846. T. 1. S. 288: "To póty z Latopisca starodawnego, któregom dostał u xiążąt Zasławskich o Mendogu xiędzu Litewskim, rzecz idzie, Czytelniku miły; a teraz zasię z Długosza, Miechowiusa i Cromera, ostatek spraw jego napiszemy dowodnie.”
8 Stryjkowski M. Goniec cnothy, do prawych slachciczów // Stryjkowski M. Stryjkowski M. Kronika polska, litewska, żmódzka i wszystkiej Rusi. Warszawa, 1846. T. 2. S. 541:
Potym się okrzcił, Mendolphus jest nazwan,
Na Litewskie królestwo koronowan,
W Kiernowie z dozwolenia Papieskiego,
I Cesarskiego.
9 Stryjkowski M. O początkach... S. 197:
Nie dał się długo papież prosić, bo mu milo,
Iż się tak wielkie państwo i sławne ochrzciło.
Co w skok koronę sprawił i w Rzymie poświęcił,
A legatom swym z Litwą pilnie ją nieść zlecił.
Tak go z wolą papieską ukoronowali
W Kiernowie i litewskim królem obwołali.
Hemderyk, legat, nań kładł koronę z inszymi
Biskupy, z ryskim, z derptskim, z Krzyżaki pruskimi.
10 Stryjkowski M. Kronika… T. 1. S. 289: "Tak tedy Innocentius, papież Rzymski, widząc rzecz być pożyteczną Kośćiołowi Rzymskiemu, iż tak wielkie a waleczne państwo pogańskie do Christusa dobrowolnie przystąpiło, zaraz bez wszelkiego odkładania koronę Litewską poświęcił i Mendoga Króla Litewskiego być obwołał, a chcąc mu się tym więcej zachować, posłał legata swojego zakonnego brata Heinderika prowinciała Polskiego, Armakańskiego przed tym biskupa, a na ten czas Kulmienskiego albo Chełmienskiego w Prusiech, który przyjachawszy do Nowogrodka Litewskiego z arcibiskupiem Rigenskim i s Krzyżakami Pruskimi i Liflandskimi, Mindauga albo Mendoka na królestwo Litewskie według zwykłych ceremonij kościelnych pomazał, obwołał i z ramienia papieskiego i cesarskiego, koroną nową Litewską koronował.”
11 Vijūkas-Kojelavičius A. Lietuvos istorija. Pirma ir antra dalis / iš lotynų k. vertė L. Valkūnas. Vilnius, 1989. P. 103.
12 Густинская летопись // Полное собрание русских летописей. Санктпетербург, 1843. Т. 2. С. 342.
13 Густинская летопись. С. 344: «но Литва такоже собрашася и поставиша себе князя Утена, зъ дому Китавровъ, понеже уже на Войшелку преста фамиля зъ дому Палемонова, албо Урсиновъ»; Stryjkowski M. Kronika… T. 1. S. 306: "W tym Wasiełku zabitym synu Mendogowym (…) skończyła się familia xiążęcia Rzymskiego Palemona, z herbu Kolumnów. A stolica Litewska przeniesiona powtóre do Kitaurussów Dorsprungowiczów, tychże potomków xiążąt Rzymskich, ale inszej familiej, na którą był wybrany Swintoróg Utenussowic.”
14 Густинская летопись. С. 345–346: под 1276 г. – Трабусь, Нарамунтъ, Довмонтъ, под 1277 г. – Наримонтъ, под 1278 г. – Наримунт, Тройден, Довмонтъ, Римонтъ, Витен «гербу Китавровъ князей Римскихъ».
15 Так в сообщении о смерти Вайшалгаса говорится о вокняжении князя Утянися, как у Гваньини (Gvagnini A. Sarmatiae Evropeae descriptio. Spirae, 1581. P. 48), но замечание о конце фамилии Палемона содержится только в Хронике Стрыйковского (см. выше).
16 Stryjkowski M. Kronika… T. 1. S. 245: "Także też in eo libro, quem latine sub titulo Descriptionis Sarmatiae Europeae (…) anno 1573 exaravi, dum adhuc adolescens in Witebsca cuidam Italo cohortis pedestris praefecto familiariter adhaererem, ac marte interdum respirante obscoena perosus ocia, ingenuis musis operam navarem.”
17 Gvagnini A. Sarmatiae Evropeae descriptio. P. 47: "…Innocentius Papa fratrem Heindenricum olim prouincialem Poloniae, & Episcopum Armacanum, cum alijs Episcopis de Riga Liuoniae misit, qui Mendogonem in Regem Lituaniae inunxerunt…”
18 Urbanavičius V. Vilniaus Perkūno šventovės klausimu // Iš baltų kultūros istorijos. Vilnius, 2000. P. 23.
19 Kitkauskas N., Lisanka A., Lasavickas S. Perkūno šventyklos liekanos Vilniaus žemutinėje pilyje // Kultūros barai. 1986. Nr. 12 (264). P. 51–55; 1987. Nr. 1 (265). P. 60–63; Nr. 2 (266). P. 53–57.
20 Kitkauskas N. Vilniaus arkikatedros požemiai. Vilnius, 1994. P. 10–18; Kitkauskas N., Lisanka A. Šventykla Vilniaus Žemutinėje pilyje // Baltų religijos ir mitologijos šaltiniai. Vilnius, 2001. T. 2. P. 455–460.
21 Baltų religijos ir mitologijos šaltiniai / sudarė N. Vėlius. Vilnius, 2001. T. 2: XVI amžius. P. 452 (Rimantas Jasas).
22 Dubonis A. Rivijaus kronikos byla // Lituanistica. 1997. Nr. 4 (32). P. 3–12.
23 Scriptores rerum Prussicarum. Leipzig, 1866. Bd. 3. S. 610–611.
24 Codex epistolaris Vitoldi, magni ducis Lithuaniae. 1376–1430 / collectus opera Antonii Prochaska. Cracoviae, 1882. P. 33.
25 Codex epistolaris Vitoldi. P. 996–997: "Fuit quidam rex in Litwania Myndaw nominatus, qui christianitatis beptismum assumpsit cum sua uxore et invitavit ad partes suas fratres ordinis et fundavit quandam ecclesiam cathedralem in quadam civitate que vocata est Wille, et cepit a quodam episcopo quendam presbiterium fratrem ordinis. Qui idem rex aliquo tempore amorem magnum erga ordinem gerebat, quod ipse aliquas terras ordini in perpetuum contulit, super quibus ordo ad huc bonas obtinet litteras. Post hoc per aliquod tempus in sua vita, dedit et commisit ordini omnes Littauwicas terras, si ipse sine herede moriretur. Hoc idem donum et testamentum fuit a domino papa Innocencio quarto confirmatum et eciam ab Allexandro. Modo ita factum est quod ipse in christiane fidei ritu bene annis octo permansit, tempore illo quo magnas terras illarum patriarum ordo possidebat ac eciam quidam episcopus fuit in Wille constitutus. Post hoc ille rex prefatus fuit a quibusdam ductu demoniaco immutatus a fide christiana, et fratres et christicole illi qui cauti non prefuerunt interficiebantur omnes, et facta est magna prodicio in populo christiano.”
26 Atskaņu hronika = Livländische Reimchronik / V. Bisenieka atdzejojums, Ē. Mugurēviča piekšvārds, Ē. Mugurēviča, K. Kļaviņa komentari. Rīgā, 1998. Lpp. 118 (строчки 3562–3567):
der kunic was der crône vrô.
dem meister gab er mit brîven dô
rîchlîch in sîne hant
rîche unde gûte lant
in sîme kunicrîche sân.
27 Preußisches Urkundenbuch. Politische Abtheilung. Königsberg, 1909. Bd. 1. Hlft. 2 / Ed. A. Seraphim. S. 35 (№ 39).
28 Łowmiański H. Studja nad początkami społeczeństwa i państwa Litewskiego. Wilno, 1932. T. 2. S. 325–326.
29 Preußisches Urkundenbuch. Politische Abtheilung. Königsberg, 1909. Bd. 1. Hlft. 2. S. 93 (№ 106).
30 Preußisches Urkundenbuch. Königsberg, 1882. Bd. 1. Hlft. 1. S. 219 (№ 294): ,,Datum Bohemie Anno dom. millesimo CCLIIII in vigilia exaltationis sancte crucis” (грамота великого магистра Попона из Остерны 1254 г.).
31 Вольтер Э. А. Город Мендовга, или где искать Летовию ХIII века? Спб., 1910.
32 Bielenstein A. Die Grenzen des Lettischen Volksstammes und der Lettischen Sprache in der Gegenwart und im 13. Jahrhundert : ein Beitrag zur ethnologishen Geographie und Geschichte Russlands. St. Petersburg, 1892. S. 434–435.
33 Там же. С. 451.
34 Paszkiewicz H. Jagiellonowie a Moskwa. Warszawa, 1933. T. 1: Litwa a Moskwa w XIII i XIV wieku. S. 82; Batūra R. XIII a. Lietuvos sostinės klausimu // Lietuvos TSR Mokslų akademijos darbai. A serija. 1966. T. 1 (20). P. 142, 148–149; Gudavičius E. Mindaugas. Vilnius, 1998. P. 162.
35 Hamilton K., Langhorne R. The Practice of Diplomacy. Its Evolution, Theory and Administration. London and New York: Routledge, 1995. P. 128–131.
36 Подробней об имении Миндаугаса Латава говорится в статье: Baranauskas T., Zabiela G. Mindaugo dvaras Latava // Lietuvos istorijos metraštis. 1997 metai. Vilnius, 1998. P. 21–40.
Доклад, прочитанный на конференции «Станаўленне Вялікага княства Літоўскага (да 750-годдзя каранацыі Міндоўга)», Новогрудок, 16 мая 2003 г.
_________________
Tautos jėga ne jos narių vienodume, o vienybėje siekiant pagrindinio tikslo - Tautos klestėjimo.
|
|
Prisijungti
Registruotis
DUK
Ieškoti
Dalyvių sąrašas
