 |
| Svetainės tvarkdarys |
 |
Užsiregistravo: 05 Spa 2006 01:16
Pranešimai: 27104
Miestas: Ignalina
|
Пути регресса
Ахромеева Т.С., Малинецкий Г.Г.
Институт прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, GMalin@Keldysh.ru
В настоящее время человечество переживает крупнейшую в своей истории революцию, связанную с глобальным демографическим переходом – резким уменьшением прироста жителей планеты и, в перспективе, со стабилизацией численности населения Земли [1]. Это означает изменение алгоритмов развития цивилизации и длительный период нестабильности, неопределенности, поисков нового типа жизнеустройства. Традиционные императивы прогресса, связанные с расширенным воспроизводством, повышением качества жизни, обеспечиваемым ростом потребления, со стабилизацией достигнутого состояния («Конец истории» в терминологии Ф. Фукуямы) утрачивают своё значение. Идет поиск новых путей. И здесь очень важен исторический ракурс анализа, осмысление тупиковых сценариев развития, кризисных (как показывает история) тенденций.
Само понятие кризис сейчас всё чаще трактуется как изменение типа социальной самоорганизации. Поэтому и поставленную проблему естественно проанализировать с позиций теории самоорганизации – синергетики. Именно такой взгляд и развивается в представленном докладе.
В традиционной трактовке прогресса есть две линии и связанные с ними критерии. В первом случае за основу берется общество и критерии оказываются связаны со становлением социальных форм, обеспечивающих организованность общества как целого, что и определяет положение человека. При этом в качестве ключевого условия такого прогресса рассматривают развитие производительных сил на основе научно-технических достижений (Гегель, Кант, Марис, Спенсер, Ростоу). При втором подходе в основе лежит личность, прогресс связывается с положением человека в обществе, уровнем его свободы, счастья, благоденствия, цельности личности (Михайловский, Сорокин, Фромм). Видимо, в связи с ростом степени рефлексивности общества («социального самосознания»), важности социального проектирования, можно говорить и о третьем подходе, ориентированном на видение будущего, на мир, в котором будут жить следующие поколения.
С точки зрения синергетики, естественно рассмотреть тенденции, тренды, признаки регресса в системе координат: «элементы-связи-механизмы самоорганизации».
Важнейшие предвестники кризиса относятся к сфере технологий, к научно-техническому пространству. В течение ХХ века сформировался механизм «затупления технологий», – те нововведения, которые могли бы быть использованы во благо и с большим эффектом применяются иначе (радио, телевидение, компьютерные сети и т.д.). Очень важным фактором, характерным для нынешних обществ и ряда цивилизаций прошлого в кризисные фазы их развития, является торможение научно-технического развития в наиболее важных, ключевых направлениях. Одно из направлений этого – застой в энергетической сфере, где наука не дала дешевых, чистых, масштабных источников энергии. Великий русский ученый считал, что топить нефтью так же неразумно и расточительно, как топить ассигнациями. Но именно это человечество делало в начале ХХ века и продолжает делать в начале XXI века. Очень ярок и нагляден кризис жизнесберегающих технологий (позволяющих сохранять или увеличивать продолжительность жизни).
Другой симптом регресса – ухудшение «человеческого капитала», элементов социальной структуры в ряде сложившихся к настоящему времени на Земле цивилизаций. Этому способствует «виртуализация» массового сознания. В России мы столкнулись с обществом упущенных возможностей и растрачиваемого времени. Как известно, граждане России проводят в среднем 45 минут, занимаясь воспитанием детей, и 3 часа 40 минут у экрана телевизора, проживая чужие жизни. В кризисные эпохи элита озабочена тем, как «убить время» своих сограждан. «Казаться, а не быть» – становится императивом общественного сознания. Цивилизация симулякров, «век скорбных развлечений» (по удачному выражению М.Г. Делягина) кажутся сейчас вполне справедливыми ожиданиями.
В этой связи «одновременные» духовные, культурные, политические эпохи, выделенные О. Шпенглером в книге «Закат Европы» [2], дают весьма близкий к реальности XXI века прогноз («Распространение последнего миронастроения», «Конец развития форм вообще. Бессмысленная, пустая, вымученная, нагроможденная архитектура и орнаментика. Подражание архаическим и экзотическим мотивам», «Восхождение цезаризма. Победа политики силы над деньгами. Возрастающий примитивный характер политических форм. Внутренний распад наций и превращение их в бесформенное население. Обобщение последнего в империю»).
Попытка изменить тип жизнеустройства, связанная с воплощением идей социализма, предпринятая в начале ХХ века, пока не позволила выйти из этой «периодической системы эпохи». Однако возрастающая неустойчивость, «сжатие исторического времени» делают возможным этот вариант «антикризисного развития истории» и возможным, и востребованным.
В момент выбора траектории (в точке бифуркации, в терминологии синергетики) малые воздействия, ожидания, мечты, надежды определенных социальных групп могут предопределить будущее развитие общества. Поэтому огромное значение приобретают образы желаемого будущего, большие проекты, стратегические прогнозы. Более того, можно сказать, что борьба между цивилизациями, разворачивающаяся в ХХ веке в основном в военно-политической, экономической, научно-технологической сферах, во многом переходит в информационное пространство, в область смыслов и ценностей, проектов будущего.
Предупрежден – следовательно вооружен. Синергетическое исследование, сравнение эпох упадка, количественный, междисциплинарный анализ сценариев регресса позволяет по-новому взглянуть на риски сегодняшнего и завтрашнего дня.
Литература:
1. Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. Изд. 3-е.- М.: Эдиториал УРСС, 2003, 288с.
2. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории, т.I. Гештальт и действительность. М.: Мысль, 1998, 663с.
3. Турчин П.В. Историческая динамика. На пути к теоретической истории. –М.:Издательство ЛКИ, 2007, 368 с.
Демографический дисбаланс начала ценоза, монокультура и экономика избыточного населения.
Бадалян Л.Г., Криворотов В.Ф.
Милленниум Воркшоп, США, lucy@artq.com
В работе показана роль старого доминанта для старта следующего периода развития. С истощением внутренних ресурсов, стареющий доминант выходит на дальнюю периферию (OUT). В ответ на его нужды возникают сателлитные центры наведенного развития. Каждый из них развивает узкую специализацию, в рамках т.н. называемого рикардианского сравнительного преимущества. В ситуации обилия пищи, приходящей как платежи старого доминанта за ресурсы и рабочую силу периферии, развал традиционного образа жизни в новых центрах порождает демографический бум. Это типичная реакция диверсификации вида в быстро меняющихся условиях. Сталкиваются два противоположных тренда: снижение смертности с приходом современных технологий и рост смертности от войн/конфликтов.
Структура моноидустриальных сателлитов, специализированных для обслуживания нужд центра, исключительно неустойчива. Не обладая внутренней самодостаточностью, они не могут обеспечить трудоустройства быстро растущего населения. Борьба за ресурсы/рынки приводит к обострению конфликтов/войнам. После тяжелейшего периода построения внутренней инфраструктуры, гомологичного периоду между мировыми войнами ХХв, возникает работоспособная модель полноценной экономики. Она тиражируется на ближнюю периферию в период, гомологичный росту 1950-70х США. Достижение кондратьевского пика (1973-81) свидетельствует об истощении внутренних ресурсов развития и начале следующего витка роста, индуцированного очередным стареющим доминантом.
Лагранжева модель воспроизводства популяции
Применение принципа действия в экономике и истории
Бадалян Л.Г., Криворотов В.Ф.
Милленниум Воркшоп, США, lucy@artq.com
В работе показано, что условия рыночного эквилибриума неоклассической экономики с термодинамической точки зрения не могут производить работу, т.е. являются на самом деле условиями т.н. “тепловой смерти”. Рост в среде возникает путем создания точек неравновесия за счет подпитки энергией извне. Разделяются 2 типа неравновесных возмущений рынка: устойчивое неравновесие типа небольших возмущений, связанных с поддерживаемыми потребностями, используя которые можно вернуть вложения в разумный срок; и нестабильное, со списанием значительной части начальных инвестиций во время прорыва инвестиционного пузыря или, что значительно мощнее по силе действия, войны. Первое и второе различаются масштабом вложений и временным горизонтом отдачи. Рассматривая рынок как статистическую систему термодинамического типа, показывается применимость лагранжевой механики и принципа действия – ответ среды на создаваемое напряжение генерируется по третьему закону Ньютона. Формулируется эволюционный критерий выживания популяции, который выражает баланс “деятельность – ресурсы”, необходимый для её воспроизводства. Суть его состоит в том, что приращение работы популяции должно равняться приращению полезности, возвращаемой расходом ее внутренней энергии – полезность потребленной единицы ресурса среды равна затратам деятельности популяции на получение этой единицы ресурса. Популяция в этом критерии понимается как открытая система типа Берталанфи, которая затрачивает свою работу в обмен на ресурсы среды. Дана математическая формулировка критерия и показано, что существование функции Лагранжа и экстремум действия являются необходимыми и достаточными условиями его выполнения. В применении к балансу “деятельность – ресурсы” популяции, сформулированы 3 закона типа Ньютона, которые определяют применимость классической механики (в её обобщённой форме) к динамике популяции. Рассмотрены термодинамические аспекты инвестиций, такие как омертвление энергии вложений при построении инфраструктуры в процессе жизнедеятельности популяции, и роли катастрофических событий типа войны в разрушении этой инфраструктуры с высвобождением связанной в ней энергии.
Тернарная модель саморазвития
Баранцев Р.Г.
Санкт-Петербургский государственный университет, BRem@mail.ru
Бинарные оппозиции, характерные для отживающей парадигмы, разжигая вражду между социальными группами, не дают опоры для мирного сосуществования и вынуждают искать более жизнеспособные структуры, пригодные для синтеза. Стремление к новой целостности существенно связано с идеей тринитарности. В семантической формуле системной триады рацио-эмоцио-интуицио проявляется на земном плане тринитарный архетип, корни которого уходят далеко вглубь тысячелетий. Семантическое сходство таких триад можно рассматривать как гомологический закон, управляющий структурной динамикой целостных образований.
Формирование новой целостности требует участия, по меньшей мере, трёх независимых факторов. Характеризуя компоненты системной триады параметрами x1, x2, x3, для исследования её внутренней динамики можно предложить следующую систему уравнений
По форме она достаточно прозрачна, а содержание определяется набором коэффициентов, число которых 3·(1+3+6+10) = 60 можно значительно сократить с помощью групповых и асимптотических методов. На наш взгляд, это базовые уравнения математической теории тринитарного подхода к исследованию механизмов самоорганизации. Параметры x1, x2, x3 должны воплощать семантические аспекты рассматриваемой системы.
Динамика жизни видится в аспекте эмоцио. Поэтому при всём внимании к экономике и политике надежды на улучшение социума вернее связывать с культурой. Сфера культуры живёт по своим законам, избегающим жажды власти и наживы. Но даже борьба за власть в информационную эпоху происходит на культурном поле. Целостность общества сохраняется благодаря культуре, по уровню которой история определяет рейтинг народов и государств. «Монархии, как и республики, падают не по причинам экономическим, политическим, нет, гибнут от утраты стиля», – отмечает Ю.В.Давыдов в своей книге «Бестселлер» (СПб, 2004, с. 335).
Дефицит культурного фактора в теоретических разработках современных политологов приводит к тому, что перспективы устойчивого развития получаются довольно мрачными (таковы, например, сценарии, предлагавшиеся в телепередачах А.Гордона «Образ будущего»). Для России такие сценарии далеки от реальности, так как здесь эмоциональный фактор является определяющим. В русской тройке коренная лошадка – эмоцио.
Комплексные математические модели динамики человеческого общества
Басина Г.И., Басин М.А.
Научно-исследовательский центр: "Синергетика" Санкт-Петербургского союза ученых, Basin@soft-tronik.spb.ru
Динамика живых систем описывается в настоящее время функциями, содержащими действительные переменные. Однако введение в рассмотрение комплексных переменных часто позволяет не только упростить постановку и решение задачи, но и обнаружить в рассматриваемых процессах новые закономерности явления. В докладе рассмотрены три модели динамики человеческого общества, в которых использованы функции комплексного переменного.
1. Первая является обобщением известной модели С.П. Капицы. Введение комплексной переменной позволило не только упростить запись дифференциального уравнения, описывающего рост человеческой популяции, но и провести аналогию между прохождением демографического перехода и обтеканием вихревой особенности идеальной несжимаемой жидкостью.
2. Вторая модель представляет человечество в качестве нелинейной волны, проходящей в среде, в которую входят все когда-либо существовавшие и существующие люди, а также люди, которые когда-либо будут существовать. Волновой подход к динамике человеческой популяции позволил построить комплексную волновую функцию, аналогичную по форме волновой функции квантовой механики. Введение предложенной модели позволяет дать известным демографическим параметрам новую – волновую интерпретацию и попытаться использовать методы квантовой динамики для исследования роста человеческой популяции. Не решённым в рамках предложенной модели пока остаётся вопрос, какое уравнение для волновой функции является аналогом уравнения Шредингера квантовой механики и является ли динамика человеческой популяции в некотором обобщённом смысле гамильтоновой системой.
3. В синергетических работах часто встречается понятие целостности системы. Предлагается новая интерпретация этого понятия и для её описания вводится новая математическая итерационная модель, включающая в свою правую часть степенные функции с комплексными показателями степени. В частности, в случае чисто мнимых показателей степени решения этой системы оказываются периодическими или квазипериодическими и при их реализации сохраняется некоторый инвариант, аналогичный гамильтониану в гамильтоновых динамических системах.
Обобщения предложенных моделей позволяют наметить контуры нового направления в синергетике – динамику степенных моделей с комплексными показателями степени.
Популяционно-генетические исследования
в реконструкции расселения человека
и одомашнивании животных и растений
Боринская С.А.
Институт общей генетики им. Н.И.Вавилова РАН
Накопленные в последние десятилетия сведения о генетической вариабельности домашних животных, различных видов культурных растений и самого человека открывают важные детали истории заселения человеком Старого и Нового Света и распространения земледелия и животноводства. Для реконструкции истории развития и распространения культурных и технических инноваций необходимо объединение данных различных наук: генетики, физической и культурной антропологии, археологии, экологии, истории, лингвистики, зоогеографии и др. Такое объединение возможно через создание единых баз данных и разработку ГИС.
Моделирование социальной динамики крестьянства в годы нэпа: альтернативный ретропрогноз
Л. И. Бородкин
Математическое моделирование используется в исторической науке более 30 лет. За эти годы сформировались несколько подходов к построению математических моделей исторических процессов.
Одним из периодов в истории России ХХ века, содержащих альтернативные варианты развития, является короткий, но драматичный период нэпа, закончившийся «великим переломом» конца 1920-х гг. Данная работа продолжает наши исследования альтернатив аграрного развития страны в конце 1920-х – начале 1930-х гг., начатые в конце 1980-х гг. (см. работы Л.И.Бородкина и М.А.Свищева).
Согласно одной точке зрения, нэп, который дал простор индивидуальной инициативе, освободил крестьянина от административного принуждения, был периодом наиболее успешного развития страны за все время после 1917 г. Сторонники же противоположной точки зрения отмечают, что к концу 20-х годов страна столкнулась с трудностями, преодолеть которые при нэпе было невозможно. Одной из наиболее серьезных проблем было социальное расслоение общества. Дальнейшее углубление пропасти между бедностью и богатством угрожало новыми социальными взрывами, особенно в деревне. Поэтому «великий перелом», уничтоживший сам источник социальных противоречий – частную собственность и открывший путь для развития крупного производства в сельском хозяйстве, был исторически неизбежен. Сторонники этой точки зрения отмечают, что методы, которыми он осуществлялся, были, возможно, преступными, но чуть раньше или чуть позже подобные меры все равно пришлось бы применять.
В данной работе используется имитационное моделирование, основанное на аппарате марковских цепей. Что касается возможностей моделирования исторических процессов и явлений, то здесь возникает ряд специфических методологических проблем, связанных с тем, что при изучении истории мы имеем дело с единственной «траекторией» исторического процесса – той, которая была реализована в действительности.
В данной работе имитационное моделирование использовалось для построения ретропрогноза динамики социальной структуры доколхозного крестьянства с тем, чтобы «пролонгировать» тенденции социальной мобильности сельского населения периода нэпа до середины 30-х годов.
Анализ совокупности полученных нами ретропрогнозов показывает, что на протяжении 1920-х годов на территории страны не было ни одного региона, в котором бы интенсивно шел процесс дифференциации крестьянства и образования полярных групп. Поэтому даже относительно длительное сохранение условий хозяйственной деятельности, характерных для периода нэпа (ретропрогноз строился до середины 1930-х годов, т.е. на 10 лет вперед), не могло бы привести к существенному углублению расслоения деревни.
Как показывает имитационная модель, продолжение политики нэпа, вопреки распространенному мнению, не привело бы ни к взрывному росту аграрной экономики, как утверждают одни, ни к хозяйственному хаосу и социальным катаклизмам в деревне.
Влияние ядерных военно-политических технологий (ядерного оружейного фактора)
на детерминированность исторического процесса
Брезкун С.Т.
Российский Федеральный ядерный центр – ВНИИ экспериментальной физики,
Академия военных наук
Анализ истории развития общества убеждает нас в том, что исторический процесс – вне сомнения процесс достаточно детерминированный. В нем можно выявить ряд закономерностей и определяющих факторов.
При этом фактор технологического развития (технических революционных достижений) имеет огромное значение (скажем, успехи в технологии кораблестроения и судовождении дали нам эпоху Великих географических открытий и т.п.).
Однако ядерный оружейный фактор занимает здесь особое место, а основанные на его использовании ядерные военно-политические технологии создают основу для все возрастающей детерминированности исторического процесса.
Особенность ядерных военно-политических технологий в том, что они дают широкие возможности для математического моделирования непосредственно политического процесса развития исторической ситуации и всего цивилизационного процесса при различных вариантах влияния ядерного фактора (от эффективного ядерного сдерживания до полномасштабной глобальной ядерной войны).
Наиболее концентрированно неприятие нового фактора в человеческих и межгосударственных отношениях выразилось в манифесте Рассела-Эйнштейна с требованием полного и безусловного запрещения ядерного оружия и ликвидации его запасов, и в создании Пагуошского движения ученых.
Однако уже в первые годы ядерной эпохи начался процесс реалистичного, конструктивного осмысления нового фактора, как фактора не ведения войны, а ее предотвращения. Этот процесс был неоднозначным, нередко непоследовательным, но многообещающим с позиций обеспечения глобальной стабильности. И если еще в начале 1962 года английский военный теоретик Лиддел Гарт в книге «Устрашение или оборона?» заявлял, что ЯО – плохой пожарный и полицейский, то в том же 1962 году сдерживающая роль ЯО реально проявилась в урегулировании Карибского кризиса, исходной фазой которого было неразмещение советских ракет на Кубе, а американских ракет «Юпитер» – в Турции.
Существенно и то, что сегодня мы можем соотнести друг с другом реальные процессы истории мира в период с 1945 по, например, 2005 год и ту динамику изменения мировых ядерных арсеналов, которая ныне имеет достаточно открытый характер для всех ядерных держав. В итоге можно более качественно прогнозировать будущее.
В целом же из прошлого ядерных военно-политических технологий вытекает один основополагающий вывод: «Пока мир жил в условиях нарастающей ядерной монополии США, угроза стабильности и миру также постоянно возрастала, но с ликвидацией этой монополии после появления ЯО в СССР такая угроза начала ослабевать и свелась практически к нулю после достижения Советским Союзом качественного и количественного паритета с США».
Представляется целесообразным исходить из этой констатации, рассматривая и перспективные военно-политические ядерные технологии. Причем необходимо с учетом прошлого опыта совершенствовать системную и структурную модели ядерной военной и военно-политической деятельности, выясняя – что из прошлого сохраняет свою значимость и актуальность, какие необходимы дополнения, каковы условия гарантированной глобальной стабильности, каковы нижние ее границы и т.п.
В частности, необходим новый учет факторов технической и физической безопасности, компетенции оружейников, возможностей ЯОК и т.п. Отдельно надо указать на фактор необходимости возобновления ядерных испытаний как одно из условий поддержания эффективных ядерных технологий.
В итоге возможен переход уже к адекватным математическим моделям.
Следует еще раз подчеркнуть, что эффективные ядерные технологии самым решительным образом детерминируют исторический процесс в ряде его существенных моментов и прежде всего – в вопросе о войне и мире. И это обстоятельство весьма способствует созданию адекватных математических моделей возможного развития исторического процесса. Здесь можно вспомнить, например, модели «ядерной зимы», которые фактически давали не только картину глобальных изменений климата и т.д., но и позволяли представить себе общий облик мира, вызвавшего к жизни «ядерную зиму».
Можно сказать и так, что наличие ядерного фактора резко сужает возможность выбора негативных вариантов исторического развития и отсекает целых пласты неконструктивных стратегий. И признавая непреходящее – в обозримой перспективе – стабилизирующее и детерминирующее значение ядерного оружейного фактора и основанных на нем ядерных военно-политических технологий, мы действительно получаем возможность до некоторой степени планировать ход мировой истории или – по крайней мере – показать возможность подобного планирования.
Математическое моделирование такого рода позволяет убедительно и объективно подкрепить военно-политические выводы о возможных вариантах развития истории, сделанные на феноменологическом уровне.
Конечной целью при этом следует считать формирование адекватного понимания насущных проблем развития мировой цивилизации как общественностью, так и – особенно – военно-политическим руководством России и других мировых держав.
Методология ритмокаскадного подхода
Буданов В.Г.
Институт философии РАН, Буданов Владимир, BVG55@yandex.ru
Моделирование исторических процессов связано с двумя пока нерешенными проблемами. Во-первых, c построением системной онтологии, т.е. переменных, пространства состояний, элементов и связей, конфигуратора исторической системы. Во-вторых, с выбором математических средств описания, созданием динамической модели. В случае сферы демографии, экономики, географии есть успешные попытки привлечения строгих количественных характеристик и марковских динамических моделей. Однако намного хуже обстоит дело с плохо формализуемыми категориями политики, культуры и социальной психологии; в этих сферах обычно применяют феноменологический подход циклистики, который имеет свои непреодолимые проблемы, такие как бесконечность и линейность циклического времени, отсутствие генетической памяти в системе. Для решения именно этой категории задач нами был предложен ритмокаскадный подход.
Метод ритмокаскадов.
Далее используется подход моделирования эволюционирующих систем, созданный автором в 1996 году, и названный методом ритмокаскадов [1,2]. Метод с успехом применялся к описанию сложных развивающихся систем, как живой, социальной, так и неживой природы. В его основе лежит идея синтеза двух повсеместно распространенных категорий времени: времени-ритма и времени-возраста. Первый образ времени дают циклические модели, а в качестве второго, апериодического образа времени мною взят, так же широко распространенный, сценарий перехода (выхода) системы к (из) динамическому хаосу – сценарий Фейгенбаума. Напомним, что этот сценарий есть каскад последовательных удвоений периода (частоты) системы. Синтез осуществляется на самом быстром варианте сценария Фейгенбаума, названного ритмокаскадом, когда сценарий становится масштабно инвариантным не только в пространстве параметров, но и на временной шкале. Подчеркнем, что этот результат, согласно предыдущемуразделу, можно интерпретировать и как экстремальный закон развития исторического времени как функции физического времени.
Последующий учет иерархических отношений в системе приводит к построению дерева ритмокаскадов на следующих принципах:
1. «Принцип максимума темпа роста ритмокаскадов» – сразу по завершении очередного периода происходит бифуркация его удвоения (увеличения или уменьшения вдвое), так последовательно образуется временной (прямой или обратный) ритмокаскад. То есть прямой или обратный каскад Фейгенбаума, в котором точки бифуркации синхронизованы с концами периодов, т.е. самый быстрый каскад Фейгенбаума.
2. «Принцип иерархической синхронизации ритмокаскадов» – в момент бифуркации в некотором ритмокаскаде все параллельно развивающиеся в системе младшие ритмокаскады (т.е. имеющие в данный момент меньший период) обрываются и стартуют- синхронизируются вновь от точки бифуркации по старшинству. Таким образом, младшие ритмокаскады «живут» и свободно развиваются в промежутках между моментами бифуркаций старших, «рождаясь» и «умирая» в эти моменты.
3.«Принцип фрактальности – масштабной полноты ритмокаскадов» – в системе одновременно существуют все ритмокаскады, непротиворечащие постулатам 2 и 3. Тогда дерево ритмокаскадов или совокупность ритмокаскадов всех уровней является фракталом, реализующим нелинейную природу времени самоорганизации.
Сойства дерева ритмокаскадов:
Дробный ритм – ни на одном уровне не существует сколь угодно долгого периодического процесса, всегда он обрывается, а затем возрождается вновь, хотя на первом уровне не существует ни одного периода! Две стрелы времени – в системе всегда сосуществуют уровни с противоположно направленными стрелами времени, что можно интерпретировать, как одновременное присутствие эволюции для одних уровней и инволюции для других. Конечность роста. Система завершает свое развитие, вычерпав структурный потенциал – это и есть ее предельно возможное время жизни. Кризисы – трансформации. Специфическим свойством дерева ритмокоскадов является наличие зон трансформаций-кризисов, или структурных резонансов – резких структурных перестроек системы, начиная от низших, к высшим уровням. Кризисы-трансформации воспринимаются нами как периоды времени, в которых максимальное число уровней меняются, проходят бифуркации за минимальное время. Фрактальность – самоподобие временной развертки дерева ритмокаскадов. Цветные ритмокаскады, цвет – дополнительные внутренние степени свободы уровней.
Суть метода ритмокаскадов при анализе временных рядов сложных систем сводится к апроксимации экспериментальной временной зависимости деревом ритмокаскадов (одним или суммой нескольких), причем свободными параметрами являются лишь период ритма водителя, и момент старта дерева ритмокаскадов.
Ритмокаскадное моделирование истории. Десять лет мной разрабатываются нелинейные модели развития социокультурных психологических архетипов – ценностно-смысловых блоков в укладах жизни, которые отличают разные времена и народы, причем моделируется развитие именно плохо-формализуемых социо-культурных и социо-психологических структур. Отметим сразу, что демографические, социально-экономический и геополитический аспекты в нашем подходе не является доминирующими. Они скорее создают контекст, моделирование которого является дополнительной важной задачей, исследуемой, в частности, в работах Д.С. Чернавского, С.Ю. Малкова, С.П. Капицы, Г.Г. Малинецкого, П.В. Турчина.
В основу нашего подхода к моделированию истории положены три гипотезы:
1. Гипотеза социально-исторических архетипов. Поведение целостной социально-исторической системы определяется небольшим числом социально-исторических архетипов, задающих базовые характеристики истории общества, его параметры порядка, если говорить синергетическим языком. Фактически речь идет о социальной генетике, об обращении к молчаливому знанию социума, его социальному бессознательному, воспроизводимому в культурных образцах, навыках, привычках, стилях мышления и поведения.
2. Гипотеза нелокального социального поля. Социально-исторические архетипы являются событийными проявлениями относительно устойчивых развивающихся структур социального поля, по сути, это социально-полевые архетипы. Действие социального поля опосредуется: с одной стороны культурной традицией, событийной средой, практиками и сознанием людей, с другой, феноменами бессознательного полевого обменного взаимодействия людей, которое не обязательно связано с прямой коммуникацией индивидов.
3. Ритмокаскадная природа социально-исторических архетипов. Базовые социально-исторические архетипы развиваются во времени относительно автономно друг от друга, причем развитие каждого социально-исторического архетипа можно описать в кодах растущего дерева ритмокаскадов.
Моменты активации-запуска дерева ритмокаскадов, отвечающих конкретным социально-историческим архетипам в далеком прошлом, в частности, задают кризисные ландшафты и очередность трансформаций состояний социума в эпохах перемен. Момент активации связан с мощным всплеском социального поля, например, с войной или пассионарным толчком в смысле Гумилева, но не только. Это может быть любой яркий взлет когерентности состояния умов и желаний многих тысяч людей, общественного сознания или состояния. Ранее метод применялся к моделированию истории России XX-XXI века. В данной работе показана так же возможность объяснения методом ритмокаскадов кривой пассионарности Л.Гумилева, показана особая роль культуры.
Потенциальная история конкретного государства на предлагаемом языке представляется совокупностью социокультурных ритмокаскадов разного возраста, точнее архетипическим ритмокаскадным ценозом, задающим возможные предпочтения, стили и доминанты развития в каждый период времени. Реальная, событийная история может проявить эти потенциалы, и чем они выше, тем больше вероятность их проявления-реализации. Подчеркнем, что истории разных государств, конечно, зависят, как от возрастной структуры архетипического ценоза, так и от национальных типов взаимодействия и весов архетипов, а так же внешних вмешательств в систему архетипов. Можно уподобить социальные архетипы организмам-субъектам истории, тогда государство подобно сообществу социальных архетипов – археоценозу развивающихся исторических организмов или некоторому «суперорганизму». Конкуренция структурных архетипов за власть и ресурсы, а так же внутригрупповые и кросгрупповые противоречия и альянсы различных архетипов образуют рисунок и векторы социального развития исторического процесса.
Литература:
1. Буданов В.Г. Синергетика ритмокаскадов в эволюционирующих системах // Юбилейная сессия РАЕН – «Леонардо Да Винчи ХХ века. К 100-летию А.Л.Чижевского». Тезисы. М., 1997, с. 34 – 35.
2. Буданов В.Г. Метод ритмокаскадов: о фрактальной природе времени эволюционирующих систем // Синергетика: Тр. семинара. Т. 2. М., 1999. С. 36–54.
Возникновение альтруизма
Бурцев М.С., Турчин П.В.1
Институт прикладной математики им. М.В.Келдыша РАН, MBur@ya.ru
1 University of Connecticut, USA, Peter.Turchin@UConn.edu
Объяснение эволюции кооперативного поведения является одним из величайших вызовов для современной биологи и социологии. Сегодня развитие теорий родственного отбора, взаимности, многоуровневого и отбора культурных групп приводит к появлению общих подходов к решению этой проблемы. Обычно, в данной области исследований основным инструментом, используемым для проверки теоретических предсказаний, является теория игр, представленная аналитическими или мультиагентными компьютерными моделями. Теория игр дает четкие результаты, но, как правило, за это приходится платить простой структурой выигрышей и небольшим числом возможных стратегий. В данной работе мы предлагаем компьютерную модель, обладающую гораздо более широким спектром возможных стратегий, что позволяет подвергнуть теорию эволюции кооперации более жесткому тесту. В нашей модели агенты имеют ограниченный набор рецепторов, связанных искусственной нейронной сетью с набором элементарных действий. Поведенческие стратегии агентов не заданны заранее, а возникают в процессе эволюции из элементарных действий. Численные эксперименты с моделью продемонстрировали эволюцию хорошо известных в теории игр стратегий – голубя, ястреба и буржуа, а также позволили обнаружить две новые ранее не исследовавшиеся стратегии – кооперативной атаки и обороны. Наши результаты показывают, что эволюция стратегий кооперации возможна даже при таком минимальном предположении, как возможность восприятия агентом наследуемого внешнего маркера другого агента.
Демографическое исследование Флоренции (1300–1600)
Васильев Е.В., Малков А.С.
МФТИ, ИПМ им.М.В. Келдыша РАН
В работе анализируется структурно-демографическая модель Турчина – Нефёдова – Голдстоуна. В качестве объекта исследования взята Флоренция в период с 1300 по 1600 года.
Для сравнительного анализа были использованы данные о динамике численности населения, ценах на зерно, заработную плату неквалифицированных рабочих в граммах серебра за килограмм и день, численность элиты, военная активность и другие показатели, играющие важную роль в структурно-демографической теории.
Утилитарная ценность теории заключается в том, что она дает дополнительный инструмент для верификации данных. Различные источники дают разные оценки показателей (например численности населения). С другой стороны теория позволяет сопоставить эти ряды данных и получить конкретные указания по их коррекции, параллельно проверяется на адекватность и сама теория.
Литература:
1. Динамика населения Флоренции http://digilander.libero.it/gasparo/pagina1quater.htm
2. Данные по элите http://home.uchicago.edu/~jpadgett/pape ... aelite.pdf
3. Цены и зарплаты http://www.iisg.nl/hpw/data.php
Динамика образования коалиций и эгалитарная революция
Гаврилец С.Ю.
Department of Ecology and Evolutionary Biology Department
of Mathematics University of Tennessee Knoxville
Возможно что самый важный фактор в человеческой истории – это формирование социальных коалиций. Понимание динамики формирования коалиций и их последствий для биологической, социальной, и культурной эволюции представляют собой огромный теоретический интерес. В этой работе мы исследуем стохастическую математическую модель, описывающую появление сетей союзников как результат внутригрупповой конкуренции за статус или самок. Модель показывает что коалиции часто возникают в виде фазового перехода если размер группы, внимательность, агрессивность, и убедительность индивидуумов являются достаточно большими, а скорость забывания прошлых событий достаточно мала. При наличие имитационного наследования родительских социальных сетей, единая коалиция включающая всех членов группы может появиться после нескольких поколений. Наши результаты показывают что быстрый переход от иерархического общества человекообразных обезьян к эгалитарному обществу охотников-собирателей (часто называемый "эгалитарной революцией"), мог действительно следовать за увеличением человеческих интеллектуальных способностей.
Глобальное моделирование процессов развития CCCР/России: 1985–2010 г.г.
(Прогноз, который мог изменить ход истории)
Геловани В.А., Бритков В.Б., Дубовский С.В.
Институт системного анализа РАН
В 1985 году во ВНИИСИ АН СССР и ГКНТ (ИСА РАН) был закончен и подготовлен к печати доклад «На пороге третьего тысячелетия» (Глобальные проблемы и долгосрочное развитие СССР). В этом докладе были исследованы различные аспекты и сценарии развития СССР до 2000 г. и далее, были также изложены выводы и рекомендации. Но по политическим причинам этот доклад не был опубликован. И теперь, спустя более 20 лет, есть возможность убедиться, что многие проблемы СССР, а потом и России, были хорошо видны уже тогда. Если бы тогдашнее политическое руководство СССР имело мужество отрешиться от обветшалых догм, взглянуть в глаза реалиям, разработать и реализовать новый социально-экономический курс, можно было бы избежать тех политических и социально-экономических потрясений, которые имели место в последующие годы.
В докладе объемом в 300 стр. были представлены результаты системного компьютерного моделирования мирового развития на период 1980-2000 г.г. и далее. Моделирование проводилось для мира разбитого на 9 регионов: СССР, Китай, остальные соц. страны, США, Европейское сообщество, Япония, прочие капиталистические страны, страны ОПЕК, остальные развивающиеся страны. Рассматривались следующие сектора и процессы: экономика, население, продовольствие, минеральные ресурсы, энергоресурсы, природная среда и климат, мировая торговля, магистральные направления научно-технического прогресса (прежде всего информационные технологии), социальные процессы, локальные и региональные конфликты, стратегический баланс между СССР и США. Наряду с компьютерным математическим моделированием использовался аппарат экспертных оценок. Моделирование проводилось на базе огромного объема актуализированной информации, полученной из ООН, Госкомстата, международных исследовательских организаций.
Наиболее важным результатом моделирования был следующий. В отличие от зарубежных глобальных проектов, где СССР благополучно существовал за пределами 2000 года, в проекте ВНИИСИ на траектории инерционного развития отрезок «1990-2000» становился кризисным. Темпы экономического роста к 2000 году находились в окрестности 2% за год. Себестоимость добычи энергоресурсов росла на 1,8% в год, а энергоемкость конечного продукта снижалась только на 0,8%, научно-технический прогресс не мог компенсировать ухудшения условий добычи. Демографическое эхо от второй мировой войны обнуляло темпы роста занятого населения. Имеющийся научно-технический прогресс не позволял кардинально снизить материалоемкость промышленной продукции. Сельское хозяйство в инерционном сценарии развития не обеспечивало население продовольствием. Оставаясь крупнейшим импортером зерна на мировом рынке, СССР испытывал финансовые затруднения, так как не мог увеличить выручку за свой собственный экспорт.
Следовательно, неоткуда было брать те 50 миллиардов долларов, которые ежегодно переходили из РСФСР в другие советские республики. Неоткуда было взять средства на поддержание социалистического лагеря и расширение военно-промышленного комплекса. В такой ситуации неизбежно усиливались центробежные тенденции среди стран социалистического лагеря. Росла социальная напряженность среди населения. Росли противоречия между регионально-этнической номенклатурой в областях и республиках и общее стремление советской номенклатуры сменить партийно-карьерный способ существования на имущественно-наследственный. СССР заведомо находился в окрестности точки бифуркации.
Разработчики доклада также представили сценарий ускоренного развития, в котором темпы экономического роста поднимались к 2000 году до 5,5%. Но этот сценарий требовал реформ хозяйственного механизма, восприимчивой к новшествам экономики, частной инициативы в использовании производственных мощностей и природных ресурсов, конкуренции, элементов рыночного регулирования. Однако, советская политическая система в 1985 году оказалась не только неспособной выработать новый экономический курс, но боялась видеть себя в реальном зеркале фактов и прогнозов. Последовала «перестройка», за которой наступил август 1991 года.
Новая Россия унаследовала часть советских проблем. Интервал «1990-1998 стал не просто кризисным, а провальным. Инфляция уничтожила сбережения населения, ВВП упал вдвое, обменный курс рубля в 4 раза. При исследовании экономического развития на интервале «1992-2006» не удается найти статистически значимых показателей научно-технического прогресса. Импорт продовольствия достиг 50%. Началось и продолжалось убывание населения, непосредственно связанное с социально-экономической катастрофой.
Возвращаясь в 1985 год, можно заметить, что качество социума определяют его хозяйственные, социальные и политические технологии. Советская система могла успешно решать исторические задачи на интервале от окончания гражданской войны до времен брежневского застоя, но использовавшиеся политические технологии не позволили ей адаптировать страну и систему управления к внутренним изменениям и изменениям во внешней среде, когда образованное население получило информацию о внешнем мире и сравнило её со своим положением.
К разработке математических моделей выхода из «мальтузианской ловушки»
Гринин Л. Е., Коротаев А. В.1
Волгоградский центр социальных исследований
1Российский государственный гуманитарный университет
В неомальтузианской литературе, посвященной динамике социально-демографических циклов в сложных аграрных обществах, та фаза цикла («фаза восстановительного роста), в течение которой цены на хлеб и/или иные базовые продукты питания держатся ниже определенного уровня, который обеспечивает получение неквалифицированным рабочим реальной зарплаты, существенно превышающей прожиточный уровень, рассматривается как период благоприятный, стимулирующий рост производства и способствующий росту населения. Период же (иногда называемый фазой Сжатия), в течение которого цены на продовольствие начинают расти и доходы наемного неквалифицированного работника стремятся к уровню физиологического прожиточного минимума, оценивается как предкризисный, во время которого нарастают трудности, обнаруживаются предвестники катастрофического голода и общего социально-демографического коллапса; излишнее население, неспособное прокормить себя на земле, из сельской местности уходит в города, реальная зарплата катастрофически падает и т.д. Таким образом, рост цен на продовольствие обычно рассматривается как фактор неблагоприятный, готовящий социально-демографическую катастрофу.
Однако в этом утверждении есть существенные аспекты, которые не позволяют принять его как безоговорочное. Необходимо отметить, что на определенном уровне анализа, рост цен можно рассматривать как фактор в определенных отношениях благоприятный для экономики, и даже как фактор способный (в некоторых случаях) создать ситуацию, способствующую возможному выходу данной социальной системы из мальтузианской ловушки (т.е. перехода из зоны низкопродуктивного равновесия в зону притяжения высокопродуктивного равновесия.
В связи с вопросами ценообразования в их отношении к проблеме выхода из «мальтузианской ловушки» существенными представляются следующие соображения:
1. Цены являются экономическим показателем, который зависит от многих долгосрочных, среднесрочных и краткосрочных причин и факторов.
2. Спрос со стороны неквалифицированных рабочих (особенно в условиях слаборазвитой мануфактурной и фабричной промышленности) тем более далеко не всегда составляет ведущую причину изменения цен. А сам рост цен на продовольствие в крупных городах и, особенно в столицах, часто является показателем в некоторых отношениях как раз хорошего положения дел, когда государство и элита могут создавать высокий спрос на продовольствие и новые рабочие места, тем самым стимулируя производство.
3. При этом, однако, могут усиливаться диспропорции в распределении ресурсов, в частности расти численность группы плохо оплачиваемых неквалифицированных рабочих. Но явления фактического понижения заработной платы неквалифицированных рабочих не всегда говорят о том, что их число резко растет, и в результате этого спрос на их услуги падает, а просто являются результатом неадекватной реакции доиндустриальных общества на инфляцию.
4. В аграрных обществах чаще всего основной производитель редко покупает продовольствие, поэтому повышение цен не может не только радикально, но и сколько-нибудь серьезно ухудшить положение основной части населения (в отличие от горожан). С другой стороны, в сложных аграрных обществах очень высокий уровень цен на основные продукты питания обычно (но не всегда) является достаточно чутким индикатором (НО НИКАК НЕ ПРИЧИНОЙ) нехватки продовольствия (в т.ч. и в деревне),
5. В условиях товарного производства рост цен в принципе должен способствовать улучшению положения если не всего крестьянства, то заметной его части, которая готова какое-то количество продовольствия выставить на рынок. В этом случае интересы крестьянства или его части антагонистичны интересам горожан. Поэтому рост цен способен в ряде случаев оказывать влияние на увеличение длительности социально-демографического цикла, может приводить к значительной отсрочке демографической катастрофы, а при складывании определенных условий в обществе (в целом достаточно редких, но отнюдь не невозможных) это может являться исходным пунктом для возникновения самоподдерживающегося процесса, приводящего в некоторых случаях к выходу из мальтузианской ловушки.
6. Рост цен может стимулировать: а) ввод в оборот средних и худших земель, которые ранее не обрабатывались из-за недостаточной выгодности; б) значительные трудовые и капитальные вложения в увеличение фонда пригодных земель; в) переход к известным, но не применяющимся аграрным технологиям (например, от двуполья к трехполью, от трехполья – к многополью и т. п.); г) более рациональное ведение хозяйства, в частности обеспечение большей его специализации; д) генерирование ранее неизвестных инноваций, увеличивающих производительность земли и/или труда, е) специализацию, связанную с производством непищевой продукции и увеличением роли внешней торговли в обеспечении зерном, что может быть также одной из форм выхода из мальтузианской ловушки для отдельных небольших городских обществ.
7. Рост цен и рост товарности производства резко повышает мотивацию производителей для увеличения объемов производства и сокращению того потребления, которое можно сократить для увеличения выбрасываемого на рынок продовольствия. Такая мотивация, как правило, не принимается в расчет.
8. В подобного рода условиях возможно формирование следующей положительной обратной связи: чем больше численность населения, тем выше демографическое давление и тем больше людей стремится в города и тем выше цены на базовые продукты питания; чем выше цены, тем больше продовольствия стремятся производители произвести; тем выше специализация. Чем больше цены и объем рынка, тем выше доходы государства и рента землевладельцев, тем больше денег появляется в городах и тем больше людей туда стремится.
Рассмотрим ситуацию достаточно товарного хозяйства, которое имеет тенденцию к усилению товарности и превращению части крестьянства в фермерство.
1. При умеренных налогах и приемлемой ренте, позволяющей вести хозяйство при долгосрочной аренде, при наличии частной собственности на землю и свободе хозяйственного оборота, высокие цены способствуют росту производства продовольствия. При этом в товарный сектор втягиваются и те, кто в принципе ранее вел практически натуральное хозяйство, что расширяет объем производства на рынок.
2. Рыночное хозяйство в какой-то мере способствует и относительно добровольному сокращению потребления в сельской местности, т.к. это дополнительное продовольствие может быть продано.
3. Избыток средств, образующийся в товарном сельском хозяйстве, направляется на расширенное воспроизводство (расширение земельного фонда путем освоения менее удобных земель: осушение затопленных морем земель [создание польдеров] в Голландии; осушение болот в Англии и т.п.); улучшение агрокультуры; развитие частичной обработки сырых продуктов на месте (сельская мануфактура или сельские промыслы) и т.п. Таким образом, выстраивается следующая цепочка положительной обратной связи: высокие цены – рост производства – высокие доходы товаропроизводителей – дополнительные вложения в производство – рост производства – рост городского населения – рост цен – рост производства и т.д. .
4. Часть избыточных средств сельского хозяйства стимулирует рост промышленного сектора спросом со стороны жителей села и в т.ч. спросом на средства производства, которые помогают повышать эффективность аграрного производства.
5. Стимулирование потребностей аграрных производителей в промышленных товарах создает дополнительные стимулы у них к увеличению производства.
6. Однако рост производства при прочих равных условиях ведет к тому, что цены стабилизируются или снижаются по достижению какого-то высокого уровня или рост цен стремится к нулю. Здесь налицо отрицательная обратная связь высокие цены– рост производства – снижение цен.
7. Рост населения увеличивает спрос на продовольствие и соответственно способствует повышению цен. Но больший рост городского населения по сравнению с общим демографическим ростом ведет к тому, что общий прирост замедляется (за счет меньшей рождаемости и более высокой смертности в городах).
8. Отток населения в города препятствует слишком сильному снижению платы в сельском хозяйстве наемным рабочим у фермеров.
9. Уход части населения в города уменьшает демографическое давление в селе, и в то же время за счет инноваций удается компенсировать уход людей повышением производительности труда. Таким образом, рост населения компенсируется ростом производства, что и составляет основной момент выхода из мальтузианской ловушки.
Предварительный численный анализ предлагаемой модели показывает, что основными условиями выхода из мальтузианской ловушки является ситуация, когда имеется механизм роста производства равный (или превосходящий) рост населения. Этот механизм может включиться в условиях создания в городах или неаграрных поселениях какого-то достаточно доходного промысла, занятия (например, производства шерсти), секторов и т.п. (включая также торговлю, кредит, финансы) наряду с традиционными источниками доходов, например ренты, которую проживают владельцы земли, налоговые источники и т.п. Все это создает постоянный источник привлечения в города избыточного населения, что и является стимулом для поддержания высоких цен. Высокие же цены при соблюдение условий, способствующих росту фермерского хозяйства (о которых сказано выше), возникновения устойчивого стремления и разнообразной мотивации (о которой сказано выше) к постоянному росту производства, создают источник постоянного роста производительности как в агарном, так и в неаграрном секторах. При условии мощной внешней торговли, дополнительно стимулирующей неаграрный (или непищевой) сектор возникают отдельные общества примитивного промышленного типа, в которых возникают условия для выхода из мальтузианской ловушки.
_________________
Tautos jėga ne jos narių vienodume, o vienybėje siekiant pagrindinio tikslo - Tautos klestėjimo.
|
|
Prisijungti
Registruotis
DUK
Ieškoti
Dalyvių sąrašas
(2)
, i, j =1, 2, 3, …N.
