 |
| Svetainės tvarkdarys |
 |
Užsiregistravo: 05 Spa 2006 01:16
Pranešimai: 27135
Miestas: Ignalina
|
Kęstutis Čeponis - Žygeivis
Константин Калиновский по национальности был поляк. Тут нечего спорить. :)
А по своему государственному самоопределению он считал себя гражданином Великого Княжества Литовского. И пытался восстановить государственную независимость ВКЛ в границах до первого раздела, но в унии с Польским Королевством.
Намного позже о том же мечтал и Юзеф Пилсудский (который в отличии от Калиновского был этническим литовцем по своему происхождению, и к тому же свободно говорил на литовском языке).
Но времена уже были иные - и мечты Пилсудского мало кто поддержал и в Польше, и тем более в Литве.
Поэтому ту часть Литвы, которую его войскам повезло захватить в 1920 г. (в том числе и под видом "восстания" генерала Желиговского), в 1922 году просто присоединили к Польше.
Pyotr Kasneryk
«...Пан будет плохой - пана ПОВЕСИМ как СОБАКУ! Мужик будет нехороший — и мужика ПОВЕСИМ, а усадьбы их и сёла обратятся в ДЫМ, и будет справедливая СВАБОДА…
Этот приказ должен быть прочитан в каждой церкви и в каждом костёле, по всем деревням и имениям для всего народа.
А кто этому приказу сопротивляться будет, поп ли это или ксёнз, мужик или пан — о любом СООБЩАТЬ ПОЛЬСКОМУ (!!!!) ПРАВИТЕЛЬСВУ, чтоб можно было его потом ПОВЕСИТЬ, или, созвав сельский сход и свершив СПРАВЕДЛИВЫЙ суд, без ЛИШНИХ слов вести на ВИСЕЛИЦУ!”
Дан в г. Вильно, в день Св. Варфоломея лета Господня 1863.»
(Приказ-воззвание Виленского повстанческого центра к народам Литвы и Беларуси. 11 июня 1863 г.с. ).
*******************************************************
Žilvinas Liulys
2019-12-11, 10:45
Как в Могилевской губернии "литвины" восстание 1863-1864 года поддерживали.
"5 МАЯ 1863 г. РАПОРТ ПОЛКОВНИКА А. Д. СОКОЛОВА КНЯЗЮ В. А. ДОЛГОРУКОВУ О ПОЛОЖЕНИИ В МОГИЛЕВСКОЙ губ. ПОСЛЕ ОПУБЛИКОВАНИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО МАНИФЕСТА ПОЛЬШИ, ЛИТВЫ И БЕЛАРУСИ[192]
Многие помещики-поляки Могилевской губ. участвуют в мятеже против правительства, и многие из них хотя не участвуют явно, но сочувствуют восстанию, крестьяне же, напротив, где только можно, выказывают свою преданность государю императору и, сколько от них зависит, способствуют к подавлению мятежа; в одно могилевское уездное полицейское управление ими доставлено до 80 ч[ел.] разного звания людей, пойманных в лесах и на дорогах, из числа которых хотя и не все, но многие находилися в шайках мятежников и впоследствии отстали или отделились, крестьянами также представлено более 30 ч[ел.] помещиков, которые, как они утверждают, доставляли продовольствие шайкам или внушали крестьянам не повиноваться русскому правительству признать над собою владычество Польши и по другим обстоятельствам навлекли на себя их подозрение.
По распоряжению начальника губернии назначены особые чиновники при уездном полицейском управлении для отобрания показаний от доносителей, а также ответов от обвиняемых и затем по резолюции е. превосходительства эти лица или освобождаются от всякой ответственности, или назначаются под надзор полиции, а некоторые передаются суждению военно-судной комиссии.
Преследование крестьянами помещиков-поляков, можно определительно сказать, составляет поголовное движение крестьян, кроме чувства преданности правительству, в настоящем случае действует и месть за прежнее крепостное право, которое во зло употребляло большинство помещиков, полевые отработки для помещиков теперь почти оставлены, требовать строгого исполнения их в настоящее время, когда крестьяне заняты перевозкою иногда на подводах войск, караулами по дорогам, мостам, от поджогов и охранением собственных домов, решительно невозможно.
В настоящее время бывшие посредники-поляки почти все заменены другими, по назначению начальника губернии, причем он им в данной инструкции поставляет в обязанность внушать крестьянам, дабы они не удалялись от своих селений, обрабатывали свои поля, а также и помещичьи где, на издельной повинности, как долг их за владеемую помещичью землю, но, какой эти внушения будут иметь успех, неизвестно, строгие же и крутые меры с крестьянами в этом случае и невозможны, и несвоевременны; нет сомнения, что местное начальство впоследствии, по мере возможности, будет стараться привести их к законному повиновению и порядку.
Городское население как г. Могилева, так и всех уездных городов Могилевской губ. остается спокойным, при своих занятиях и изъявляют во всем преданность правительству, учредив по возможности от себя охранные для городов стражи в помощь военным командирам.
О чем долгом считаю довести до сведения в. сиятельства."
*************************************************
История восстания 1863–1864 гг. на территории Беларуси (обзорная справка)
https://archives.gov.by/index.php?id=223980
В Могилевской губернии в ночь на 12 (24) апреля 1863 г отряду под командованием Л. Звеждовского с помощью революционно настроенных студентов Горы-Горецкого земледельческого института удалось захватить уездный город Горки.
Однако вскоре отряд (около 100 человек) был распущен.
Другим отрядам на Могилевщине (Быховскому под командованием И. Анципы, Рогачевскому под командованием Т. Гриневича) удалось продержаться лишь по несколько дней, после чего в апреле 1863 г. они были разбиты, их командиры расстреляны.
Общее количество повстанцев на Могилевщине, по официальным данным, не превысило 800 человек.
-------------------------------------------
История восстания 1863–1864 гг. на территории Беларуси (обзорная справка)
https://archives.gov.by/index.php?id=223980
Предыстория восстания
Ход восстания
Ситуация после подавления восстания
Память о восстании
После разделов в 1772, 1793 и 1795 гг. Речи Посполитой – федеративного государства, в состав которого с 1569 г. входили Королевство Польское (нынешние польские и украинские территории) и Великое княжество Литовское (нынешние белорусские и литовские, часть латвийских территорий), осуществленных Австрией, Пруссией и Россией, земли Беларуси оказались в составе Российской империи.
Следует сказать, что в то время название Литва относилось преимущественно к землям Западной и Центральной Беларуси – к западу от реки Березины. Наименование распространилось от названия исторической Литвы, располагавшейся некогда западнее нынешнего города Минска. Литвинами же называли и предков нынешних белорусов. Название Белая Русь относилось к землям, лежащим к востоку от Березины и Днепра. До 1840 г. в Российской империи официально губернии Виленская, Гродненская и Минская именовались литовскими, а Витебская и Могилевская – белорусскими (см. в разделе сайта «Административно-территориальное деление Беларуси»). Большая же часть территории нынешней Литвы имела название Жмудь. Нынешние территориальные названия Литвы и Беларуси закрепились во второй половине XIX в. и даже начале XX в. Это следует учитывать, при знакомстве с описываемыми событиями и их анализе. Мы употребляем географические названия в соответствии с их нынешним значением, однако в документах той эпохи зачастую встречаются исторические наименования.
Верхние слои общества прекратившего существование государства – аристократия, а также большая часть шляхты – местного дворянства – к тому времени, осознавая свое литвинское происхождение, считали себя представителями народа Речи Посполитой, общались на польском языке, в значительной степени находились в орбите польской культуры. Белорусский язык был языком общения простого народа, части горожан. Процент дворян – шляхты среди населения в Беларуси, Литве и Правобережной Украине был одним из самых высоких в Европе. После присоединения этих земель к Российской империи местные уроженцы составляли две трети дворян Европейской России. Осознание утраты государственности, которое подпитывалось воспоминаниями о былых политических правах в своей державе, а также с помощью существовавшей системы школьного образования, ориентированного на польско-литвинскую культуру (в большинстве школ преподавание велось на польском языке), через католический костел и т. д., формировало патриотические настроения в среде местной шляхты, вызывало протест против российского господства, порождало стремление к борьбе за восстановление Речи Посполитой.
Во вспыхнувшем в 1830–1831 гг. на территории Польши, Беларуси и Литвы национально-освободительном восстании приняла участие большая часть шляхты. После подавления восстания царские власти предприняли значительные усилия, чтобы ослабить протестный потенциал. Имения и усадьбы активных участников восстания подверглись конфискации. Шляхтичи, не сумевшие документально подтвердить свое дворянское происхождение, переводились в разряд однодворцев западных губерний – специально утвержденной податной категории сельского населения, то есть понижался их социальный статус.
Начались изменения в системе образования – многие школы были переведены на русский язык обучения. В 1839 г. при поддержке властей состоялись официальная отмена церковной унии между православной и католической церквами, действовавшей в Беларуси с 1596 г., и перевод большинства униатов, которые составляли значительную часть населения Беларуси, – преимущественно крестьян – в православие.
Царское правительство, пытаясь заручиться большей поддержкой православных крестьян, провело на территории Беларуси инвентарную реформу: наделы государственных крестьян (подчинявшихся не помещикам, а государству) были увеличены за счет передачи им части земель участников восстания 1831 г.
Царским манифестом от 19 февраля (3 марта по новому стилю) 1861 г. в Российской империи отменялось крепостное право. Крестьяне получали личную свободу, но их наделы примерно на 30 процентов уменьшались, оставшуюся землю они должны были со временем выкупить, а до этого момента назывались временнообязанными и продолжали выполнять разного рода хозяйственные работы для помещиков, вводились многочисленные платежи в казну. Крестьянские волнения, как следствие неудовлетворенности характером реформы, охватили многие местности Российской империи. Массовое недовольство крестьян власти предвидели и, например, на территории Беларуси еще до отмены крепостного права разместили стотысячные войска.
В Российской империи в конце 1850-х – начале 1860-х гг. разворачивалось освободительное движение, состоявшее в основном из разночинцев – выходцев из неаристократических слоев населения. Свою цель революционеры видели в улучшении положения народных масс. Движение принимало форму различных кружков, подпольных организаций. Одна из крупнейших тайных организаций – «Земля и воля» – проводила работу по подготовке всеобщего крестьянского восстания. Основной идеей было установить власть народа, передать всю землю крестьянам без выкупа. Предполагалось образовать на просторах Российской империи добровольную федерацию областей. Сложившаяся в стране накануне и во время реформы 1861 г. революционная ситуация, усиление крестьянского движения давали надежду на осуществление этих планов.
Ситуация в польских и белорусско-литовских губерниях кроме аграрно-крестьянского, обострялась еще и национальным вопросом. Прежде всего в этот период имел место подъем польского национально-освободительного движения, целью которого являлось восстановление независимого государства в границах Речи Посполитой 1772 г. Во многих городах Польши проходили антиправительственные манифестации, собирались они также в Вильне, Минске, Витебске, Гродно. 22 августа 1861 г. на территории Беларуси и Литвы было введено военное положение. Для наказания участников выступлений действовали специальные полицейские суды. Во все местные гимназии были разосланы воинские команды.
По вопросу о способах достижения своей цели представители национально-освободительного движения делились на два крыла: консервативное и демократическое. Представители консервативного лагеря, так называемые белые, – это были в основном средние и крупные землевладельцы, представители крупной буржуазии, надеялись добиться успеха путем переговоров с царским правительством и с помощью дипломатической поддержки западных держав. Так называемые красные – в основном представленные безземельной и малоземельной шляхтой, мелкими чиновниками, ремесленниками, составляли демократически настроенное крыло будущих повстанцев.
Среди «красных» также не существовало единства. Для умеренных шляхетских революционеров – польских националистов главной являлась задача восстановления польской республики, с включением в ее состав земель Беларуси, Литвы и Правобережной Украины. Образованный летом 1862 г. в Варшаве Центральный национальный комитет, занимавшийся подготовкой восстания, состоял в основном из их сторонников. Центральный национальный комитет поддерживал связь с Комитетом русских офицеров в Польше – революционной организацией в русской армии, дислоцированной на территории Польши, Беларуси, Литвы, Украины, состоявшим почти наполовину из уроженцев белорусско-литовских губерний. Руководитель Комитета русских офицеров в Польше А. Потебня в июне 1862 г. осуществил покушение на царского наместника в Польше. В конце 1862 г. комитет вошел в качестве автономной структуры в состав «Земли и воли».
Представители Центрального национального комитета в сентябре 1862 г. провели переговоры с русскими революционерами А. Герценом, Н. Огаревым, М. Бакуниным, предлагавшими принять более радикальные лозунги, призывавшие отдать землю крестьянам и декларировавшие свободу провинциям. Эти предложения фактически не были приняты.
В отличие от Польши, ведущая роль в подготовке восстания на территории Беларуси и Литвы принадлежала «красным», в рядах которых были преимущественно шляхетская студенческая и школьная молодежь, а также горожане. Активную пропагандистскую работу вели студенты Горы-Горецкого земледельческого института. Молодежь отражала стремление шляхетской интеллигенции к независимости края от России, предполагалось, что это возможно в форме восстановленной федеративной Речи Посполитой. Многие из учившихся в российских университетах уроженцев Беларуси были захвачены идеей всеобщего крестьянского восстания, провозглашенной русским революционером Н. Чернышевским, хотя и относились с недоверием к проповедуемому им слепому революционному нигилизму. В организационном оформлении радикальной оппозиции в Беларуси активно содействовала польская революционная организация в Петербурге во главе с революционными демократами З. Сераковским и Я. Домбровским – одним из будущих организаторов Центрального национального комитета и будущим генералом Парижской коммуны.
Революционно-демократическое крыло «красных» во главе с Я. Домбровским выступало за восстановление полной независимости Речи Посполитой путем всеобщего восстания в союзе с революционными силами России. Декларировалось право крестьян на землю, а также право белорусов, литовцев и украинцев на национальное самоопределение.
Петербургская среда оказала влияние и на будущего лидера белорусских революционеров Викентия Константина Семеновича Калиновского (1838–1864). Оформлению его революционно-демократического мировоззрения способствовало то, что в годы учебы на юридическом факультете Петербургского университета (1856–1860 гг.) он, как и его брат Виктор, был активным участником «красного», радикального крыла студенческого землячества, объединявшего выходцев из Беларуси, Литвы, Польши, Украины. Участники организации были знакомы с идеями Н. Чернышевского, А. Герцена. По словам одного из участников организации В. Гажича, партия «красных», которые называли себя либералами и революционерами, верила только в революцию – «кулачную», соединенную с социальным переворотом. Позднее официальный историограф событий, связанных с восстанием, генерал В. Ратч, называя Калиновского человеком «с настроением герценовской школы», напишет, что он стремился к созданию общества «на новых началах коммунистических бредней, проповедуемых Герценом и Ко».
Окончив университет и получив степень кандидата права, К. Калиновский вернулся в Беларусь. Устроиться на службу ему не удалось, и все силы он направил на подготовку вооруженного выступления. В 1861 г. К. Калиновский в Гродно создал и возглавил революционно-демократическую организацию для подготовки крестьянского восстания. Ее активным участником стал друг Калиновского В. Врублевский, выпускник лесного института в Петербурге, впоследствии – генерал Парижской коммуны.
Осенью 1861 г. революционеры Беларуси и Литвы создали в Вильне Комитет движения под руководством Л. Звеждовского, в конце лета 1862 г. преобразованный в Литовский провинциальный комитет, для руководства восстанием в крае. Структурные ячейки нелегальной организации насчитывали около трех тысяч человек. Ее членом стал и К. Калиновский, в октябре 1862 г. он возглавил комитет, а Л. Звеждовский выбыл из его состава. В конце 1862 – начале 1863 г. членами Литовского провинциального комитета были также А. Бонольди, Э. Вериго, Б. Длуский, А. Залесский, Я. Козел-Поклевский, З. Чехович. С осени 1862 г. Калиновский полностью перешел на нелегальное положение. Литовский провинциальный комитет к началу 1863 г. разослал по губерниям, уездам и волостям края своих комиссаров, призванных готовить выступление.
К. Калиновский совместно с Ф. Рожанским и В. Врублевским основал нелегальную типографию и организовал выпуск издания для крестьян «Мужицкая правда» (ее называют первой газетой на белорусском языке) – пропагандистских листков, где под псевдонимом «Ясько-гаспадар из-под Вильны» доходчиво разъяснял простому народу цели будущего восстания. Известно 7 выпусков этого издания, печатавшегося на белорусском языке (с использованием гродненского диалекта) латинским шрифтом (сам издатель называл их письмами, один из идеологов белорусского национального движения А. Луцкевич охарактеризовал как цикл воззваний), посвященных различным аспектам жизни народа – рекрутчине, поборам с крестьян, религиозным вопросам. В частности, один из выпусков был посвящен защите униатства, просуществовавшего в Беларуси более 200 лет. Калиновский здесь выступил с резкой критикой православия, в связи с тем, что, по его мнению, оно навязывалось белорусам силой. Содержались в «Мужицкой правде» и радикальные призывы браться за оружие и самим решать свою судьбу: «Мужик, пока в силах держать косу и топор, защитить свое сумеет и ни у кого милости просить не будет».
Под редакцией К. Калиновского вышли также два номера из трех подпольной газеты «Знамя свободы» на польском языке – органа Литовского провинциального комитета. На ее страницах он, в частности, писал: «Русский народ содрогается, видя нашу вековую обиду. Он стремится быть свободным нашим братом, а не угнетателем, и ответственность перед потомством за наше железное рабство решительно возлагает на готовый рухнуть царизм».
Одна из основных политических целей, сформулированных Калиновским в качестве программных, – освобождение из-под российского господства. Предполагалось восстановить Великое княжество Литовское в составе федеративной Речи Посполитой – не шляхетской, а демократической, построенной на началах социального равенства. К. Калиновский старался развеять иллюзии крестьян относительно «хорошего» царя, разоблачал грабительский характер реформы 1861 г., выступал сторонником перераспределения помещичьих земель между сельчанами. Он исходил из идеи народной, крестьянской революции и установления в результате ее народовластия и принципиально расходился не только с «белыми», но и с умеренными «красными», делавшими ставку на ведущую роль шляхты. Выступления крестьян против помещиков К. Калиновский стремился направить в русло национально-освободительной борьбы.
К. Калиновский последовательно добивался установления равноправных отношений между Литовским провинциальным комитетом и Центральным национальным комитетом в Варшаве. Генерал В. Ратч, основываясь на документах жандармского расследования, будет утверждать, что Калиновский выступал против «слияния с Польшей». Он понимал отношения Литвы (так называли в то время территории, составлявшие некогда Великое княжество Литовское) и Польши только как федеративные – с полной независимостью от Варшавы. За этот «сепаратизм» его критиковали даже некоторые представители «красных» – демократического крыла среди польских революционеров.
В конце 1862 г. взаимоотношения между Литовским провинциальным комитетом в Вильне и Центральным национальным комитетом в Варшаве носили весьма напряженный характер. Разногласия были столь значительными, что в Центральном национальном комитете, принимая решение о начале восстания, не сочли нужным согласовать его дату с виленскими соратниками.
* * *
Неожиданное распоряжение царских властей о проведении в Царстве Польском рекрутского набора, под который могли попасть многие из будущих повстанцев, стало одной из причин того, что восстание началось раньше, чем было запланировано.
10 (22) января 1863 г. Центральный национальный комитет в Варшаве обнародовал манифест о начале восстания, было образовано Временное национальное правительство, которое объявлялось руководящим органом на территории всей бывшей Речи Посполитой.
20 января (1 февраля) 1863 г. Литовский провинциальный комитет призвал всех «литвинов» взяться за оружие и поддержать восстание в Польше. Провозглашалось Временное провинциальное правительство Литвы и Беларуси. На места рассылалась инструкция о наказании наиболее жестоких помещиков – угнетателей народа. Тем не менее ради единства действий радикальные «красные» в составе Литовского провинциального комитета пошли на принципиальные уступки польским шляхетским революционерам по всем программным вопросам и фактически полностью подчинились польскому Временному национальному правительству. В Варшаве, однако, к ним не было полного доверия. Существовало и недовольство действиями К. Калиновского, выступавшего за автономность в организации восстания и руководстве им на территории Беларуси и Литвы.
В феврале 1863 г. руководство восстанием в Вильне захватили в свои руки «белые». Главной задачей для них было не допустить его перерастания в крестьянскую революцию, к которой стремился К. Калиновский. 27 февраля (11 марта) 1863 г. Временное провинциальное правительство Литвы и Беларуси сменил Отдел, управляющий провинциями Литвы (его называют также Отделом управления провинциями Литвы), который возглавил представитель консервативного крыла Я. Гейштор. От имени Отдела был распространен специальный декрет, объявлявший недействительными и отменявший все «полномочия и мандаты», выданные Временным провинциальным правительством. Калиновский заявил, что эти действия являются предательством революции, однако он и его соратники вынуждены были подчиниться шляхетским революционерам и действовать от имени польского Временного национального правительства, придерживаться установленной им программы.
В конце марта 1863 г. К. Калиновский был назначен на должность революционного комиссара Гродненской губернии, где активно участвовал в развертывании восстания, стремился привлечь к участию в нем как можно больше крестьян. Как писал позднее В. Ратч: «Далеко деятельнее, энергичнее и способнее всех воеводских комиссаров для революционного дела оказался Калиновский».
Первые повстанческие отряды появились на территории Беларуси из Польши в январе–феврале 1863 г. Формирование местных отрядов и выход их к месту сбора начались в марте–апреле 1863 г.
В основном отряды состояли из шляхты, учащихся, студентов. Вследствие несоразмерности сил боевые действия повстанцев с самого начала носили характер партизанской борьбы. Приходя в деревню или местечко, повстанцы созывали жителей, объявляли им манифест польского национального правительства и аграрные декреты, согласно которым, те безземельные крестьяне, кто поддержит восстание с оружием в руках, должны были получить около 2 десятин земли. Составлялись акты о передаче земли крестьянам, от них принимали присягу и возвращали собранные налоги за счет изъятых казенных денег.
Иногда проходили публичные суды и наказания людей, оказывавших помощь властям в борьбе с восстанием. Имел место революционный террор. Существовали специальные группы «кинжальщиков», призванные расправляться с предателями. Один из пунктов «Инструкции Временного правительства командирам повстанческих отрядов» гласил: «Наиболее явных угнетателей крестьян для примера в присутствии жителей волости по решению военного суда карать смертью, не допуская самочинной расправы».
Всего на современной территории Беларуси с февраля по август 1863 г. зафиксировано 46 боев и боевых стычек повстанцев с царскими войсками.
В Витебской губернии наиболее значительным стал захват транспорта с оружием 13 (25) апреля 1863 г. группой Л. Плятера в Динабургском уезде. Однако вскоре отряд был разбит, его командир расстрелян. Еще несколько неудачных для повстанцев стычек произошло в Борисовском, Витебском, Лепельском, Оршанском, Себежском уездах.
В Могилевской губернии в ночь на 12 (24) апреля 1863 г отряду под командованием Л. Звеждовского с помощью революционно настроенных студентов Горы-Горецкого земледельческого института удалось захватить уездный город Горки. Однако вскоре отряд (около 100 человек) был распущен. Другим отрядам на Могилевщине (Быховскому под командованием И. Анципы, Рогачевскому под командованием Т. Гриневича) удалось продержаться лишь по несколько дней, после чего в апреле 1863 г. они были разбиты, их командиры расстреляны. Общее количество повстанцев на Могилевщине, по официальным данным, не превысило 800 человек.
Более организованный характер носили выступления повстанцев в Минской губернии, где подготовкой восстания руководила Минская повстанческая организация, возглавляемая «красными». Наиболее крупным был Игуменский отряд под командованием С. Лесковского, а также отряды А. Трусова в Борисовском уезде, П. Дыбовского в Минском уезде. В Пинском уезде действовали отряды Р. Рогинского, Р. Траугута, Я. Ваньковича. Были отряды в Слуцком и Новогрудском уездах.
Две трети боев произошло на Гродненщине и Виленщине. Вооруженные формирования в Гродненской губернии были созданы Гродненской революционно-демократической организацией. На территорию губернии заходили также отряды из Польши. Иногда удавалось сконцентрировать до 5000 повстанцев. Восставшим удалось захватить местечко Семятичи Бельского уезда, город Пружаны.
Наиболее значительным сражением стал бой 21 мая возле местечка Миловиды Слонимского уезда (ныне в Барановичском районе Брестской области), в котором приняло участие около 800 повстанцев из нескольких отрядов и пять рот царских солдат, имевших четыре пушки. Солдатам не удалось взять лагерь противника, и с большими потерями они были вынуждены отойти.
Особенностью повстанческих отрядов в Гродненской губернии было то, что в их рядах находилась третья часть всех крестьян, участвовавших в восстании. К примеру, на Витебскую губернию, где таких было меньше всего, пришлось лишь 7 процентов повстанцев-крестьян. В целом же крестьяне составляли, согласно подсчетам исследователей, около 18 процентов участников восстания.
У крестьян вызывал недоверие факт поддержки восстания со стороны местных помещиков – их извечных угнетателей, ограниченная программа его руководителей. Чуждым и непонятным для них был и лозунг восстановления польского государства. Власти и православная церковь распространяли слухи, будто против русского царя восстали польские помещики за то, что отменил крепостное право, и хотят восстановить крепостничество. Кроме того, в связи с восстанием правительство ускорило проведение некоторых реформ на территории Беларуси.
Царскими указами от 1 марта и 2 ноября 1863 г. временнообязанные отношения в белорусских губерниях отменялись и крестьян переводили на обязательный выкуп земли, причем выкупные платежи уменьшались на 20 процентов. Предписывалось вернуть наделы многим из крестьян, чьи земли перешли помещикам в последние годы перед отменой крепостного права. В итоге большинство крестьян не поддержали повстанцев, некоторые даже помогали задерживать их, громили имения польских землевладельцев.
Согласно данным официального расследования количество участников восстания на территории Польши, Литвы, Беларуси и на Волыни составило 77 тысяч человек. Лозунг польских шляхетских революционеров о восстановлении Польши в границах Речи Посполитой 1772 г. спровоцировал небывалый подъем великодержавно-шовинистических настроений среди российской общественности, что парализовало усилия «Земли и воли» поднять всероссийское крестьянское восстание.
Национальное правительство в Варшаве собирало средства и пыталось организовать поставку оружия повстанцам из-за границы. Однако в основном члены отрядов, которых в Беларуси и Литве насчитывалось около 15 тысяч человек, были вооружены старыми охотничьими ружьями, самодельными пиками (часто при их изготовлении использовали крестьянские косы). Как писал позже в своих показаниях царским жандармам член Национального правительства О. Авейде: «…Литва не получила во все время ни одного карабина». В единоборстве с мощными российскими регулярными войсками (318 рот солдат, 48 эскадронов кавалерии, 18 казацких сотен – их общая численность доходила до 200 тысяч человек), имевшими, в частности, 120 полевых орудий, они были обречены на поражение.
В мае 1863 г. виленским генерал-губернатором с наделением чрезвычайными полномочиями был назначен генерал М. Муравьев, некогда служивший в должностях могилевского и гродненского губернаторов. Ему подчинялись военные губернаторы и военные начальники уездов, вооруженные силы, жандармерия и полиция, следственные комиссии и военно-полевые суды. Применялись специальные правовые акты, призванные упорядочить ситуацию в условиях военного положения. Были утверждены, например, «Правила военно-гражданского управления в уездах Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской, Витебской и Могилевской губерний».
Надежды многих участников восстания на дипломатическое давление западных держав на Россию не оправдались. М. Муравьев вынудил руководство «белых» отказаться от поддержки восстания, истребовав от них подписания соответствующих верноподданнических адресов на имя царя Александра II. Жесткими мерами против повстанцев М. Муравьев, получивший среди революционеров прозвище «вешатель», смог подавить их выступления.
Проводились массовые аресты как участников выступления, так и заподозренных в сочувствии повстанцам. Смертные приговоры военно-полевых судов исполнялись незамедлительно, казни проводились публично. По распоряжению М. Муравьева за подозрение в помощи восставшим было сожжено несколько шляхетских селений – околиц, а их жители выселены вглубь России.
Зачастую земля выселенной за участие в восстании шляхты передавалась местным крестьянам. В деревнях из крестьян создавались сторожевые отряды, которым вменялись в обязанность поимка повстанцев и сдача их властям, наблюдение за благонадежностью шляхтичей. Вводился запрет на свободную продажу и покупку кос – требовалось специальное разрешение полиции.
Распоряжением Муравьева запрещалось употреблять польский язык в учреждениях и делопроизводстве. Русский язык вводился в учебных и общественных учреждениях в качестве обязательного. Активно велась антиповстанческая и антипольская агитация. Даже за ношение траурной одежды как символа скорби по погибшим повстанцам виновные подвергались большому штрафу, а уличенных в этом трижды предписывалось арестовывать как участников мятежа.
26 июня 1863 г. в соответствии с декретом варшавского Временного национального правительства на базе Отдела управления провинциями Литвы был образован Исполнительный отдел Литвы. Первоначально его возглавил Я. Гейштор, после ареста которого 31 июля (12 августа) 1863 г. руководителем стал К. Калиновский. К концу лета в его руках сконцентрировалась вся полнота власти в повстанческой организации на территории Беларуси и Литвы. В составе Исполнительного отдела преобладали его соратники и неофициально отдел называли «красным правительством» («красным жондом»). Однако использовать эту ситуацию для реализации своей программы Калиновский уже не имел ни времени, ни возможности.
Восстание в белорусско-литовских губерниях в начале сентября было практически подавлено. В начале осени 1863 г. по решению Исполнительного отдела Литвы вооруженная борьба была прекращена, предполагалось начать подготовку к новому выступлению весной 1864 г. До лета 1864 г. еще действовала повстанческая организация в Новогрудском уезде, но и она вынуждена была прекратить свою деятельность.
К. Калиновскому удавалось оставаться на воле до конца января 1864 г. Однако, выданный одним из арестованных, и он был схвачен. Находясь в заключении, К. Калиновский смог передать на волю несколько посланий – «Писем из-под виселицы», написанных на белорусском языке. В последнем из них, понимая неизбежность своей гибели, он обращается к белорусскому народу со словами: «Горько покинуть землю родную и тебя, дорогой мой народ. Застонет грудь, заболит сердце, но не жаль погибнуть за твою правду». 10 (22) марта 1864 г. К. Калиновский казнен через повешение в Вильне при большом стечении народа. В момент казни он, названный при зачтении приговора «дворянином», воскликнул: «У нас нет дворян, все равны!»
* * *
По официальным сведениям царских властей, всего в крае подверглось наказанию более 15 тысяч человек. Из них 123 (по данным некоторых исследователей 128) были повешены или расстреляны, 12 355 сосланы под надзор полиции по месту жительства, 3776 человек высланы без следствия и суда. Многие направлялись на каторгу, в арестантские роты. Всего, согласно подсчетам российских историков, среди 38 тысяч сосланных вглубь России участников восстания, выходцы из Литвы и Беларуси составили 57 %.
Особый упор был сделан на подрыв материального благосостояния и политического влияния местной социальной элиты. Имения тех помещиков, кто имел отношение к восстанию, подвергались конфискации и на льготных условиях передавались присланным из центральных губерний империи чиновникам, царским генералам. Остальные землевладельцы облагались контрибуцией в пользу казны. Однако более 70 процентов всех, подвергшихся наказанию, составляла шляхта, в большинстве безземельная или малоземельная, внесшая, по мнению генерал-губернатора М. Муравьева, большой вклад в распространение восстания.
Руководство римско-католической церкви на территории Беларуси официально не поддержало восстание. Однако многие из ксендзов сочувствовали повстанцам, зачитывали прихожанам манифест Временного национального правительства, за что подверглись репрессиям со стороны царской администрации, в частности административной ссылке и ссылке на каторжные работы. С территории Беларуси было выслано около трехсот католических священников, многие с конфискацией личного имущества. Как непосредственный результат подавления восстания была ликвидирована в 1869 г. Минская диоцезия – римско-католическое епископство.
Многие из высланных оставались в местах ссылки по много лет, хотя часть из них все же смогла вернуться вследствие амнистий 1866, 1871, 1883 гг.
Началась продолжительная полоса политической реакции и тотальной русификации.
Военное положение на территории Беларуси было отменено полностью лишь в 1870 г. Ряд реформ, проводившихся в Российской империи с целью укрепления капиталистических начал в экономической и общественной жизни, на территории Беларуси был осуществлен со значительной задержкой, либо они не проводились вовсе.
Одним из итогов восстания стало углубление пропасти между землевладельцами – преимущественно католиками и основной массой крестьян, большинство из которых составляли православные, – именно на них и сделали ставку царские власти, пытаясь противопоставить их потенциальным мятежникам. Помещикам-католикам запрещалось покупать землю, крестьянам-католикам также. Это привело к тому, что земельный рынок – один из факторов развития капиталистических отношений долгое время не мог получить надлежащего развития.
Специально разработанные чрезвычайные законы были направлены на то, чтобы уменьшить в регионе польское влияние и усилить русское.
Местных чиновников заменяли выходцами из центральных губерний Российской империи. Их призывали ехать в Северо-Западный край, как называли белорусские и литовские губернии, назначали на высшие должности, платили повышенное жалование.
Многие костелы были закрыты или преобразованы в православные церкви, развернулось широкое строительство новых православных церквей.
Власти закрыли единственное на то время высшее учебное заведение на территории Беларуси – Горы-Горецкий земледельческий институт, было сокращено количество гимназий. Постепенно расширялась сеть народных училищ, церковноприходских школ с русским языком обучения. Открылось несколько учительских семинарий, призванных готовить педагогов также на русском языке.
Значительная часть местной интеллигенции была выслана или эмигрировала. Многие из эмигрантов оставили заметный след в жизни принявших их стран – внесли свою лепту как инженеры, военные, деятели искусства и т.д. Некоторые участники восстания приняли участие в сражениях за Парижскую коммуну. Почетным гражданином Греции стал З. Минейко – предок одного из видных греческих политиков, премьер-министра страны А. Папандреу.
* * *
Восстание 1863–1864 гг. явилось одним из знаковых событий в истории Беларуси, оказавшим существенное влияние на дальнейшую судьбу белорусского народа, что нашло отражение в трудах ученых и публицистов, начиная со второй половины XIX в.
Опубликована значительная часть архивных документов, связанных с событиями восстания. Значение восстания на территории Беларуси, действия и роль его руководителей, в частности К. Калиновского, в разное время и разными авторами оценивались по-разному. Восстание объявлялось то «польской смутой», то чисто шляхетским, то чисто крестьянским, то буржуазно-демократическим. Иногда вообще подвергается сомнению наличие в нем революционно-демократического крыла. В зависимости от предпочтений различных авторов то акцентируется, то затушевывается религиозно-клерикальная составляющая событий восстания.
Различия в оценках существуют и поныне, иногда позиции расходятся диаметрально. Причина этого кроется в разнице концепций авторов относительно основополагающих принципов формирования белорусской нации, национального менталитета, основ ее социально-экономического, конфессионального, культурного развития. Очевидно, что получить полную картину и дать объективную оценку событий можно лишь на базе научных исследований, которые предполагают изучение всех выявленных документальных источников и их тщательный анализ.
Участники и современники событий, связанных с восстанием, оставили свои воспоминания, написанные вскоре после них.
Значительный объем сведений о деятельности повстанческой организации содержат «Показания и записки» члена Национального правительства О. Авейде, написанные им в тюрьме по требованию властей и ограниченным тиражом изданные для служебного пользования в 1866 г.
Одним из первых официальных историографов восстания стал царский генерал В. Ратч, по личному поручению М. Муравьева написавший два тома «Сведений о польском мятеже 1863 г. в Северо-Западной России», изданных в Вильне в 1867-1868 гг. Как отмечал автор, он использовал в ходе работы официальную переписку, следственные дела, конфискованные бумаги, книги, брошюры и «некоторые устные сообщения».
В работе В. Ратча содержатся сведения о важнейших положениях программы К. Калиновского: об уничтожении дворянства, о ликвидации помещичьего землевладения путем крестьянской революции, о необходимости создания крестьянской революционной организации и связи восстания в Беларуси и Литве с польским национальным освободительным движением и народной революцией, готовившейся в России, о праве Беларуси и Литвы на самостоятельное государственное существование. Царский историк отмечал, что «Калиновский вовсе не имел намерения работать для Польши, он опасался того слияния с Польшей, при котором от нее нельзя было бы и отвязаться».
Одной из первых публикаций стали четыре тома воспоминаний «История восстания польского народа в 1861–1864 гг.» члена Национального правительства А. Гиллера, которые вышли в Париже в 1867–1871 гг. Сторонники социальной революции на их страницах подвергались критике. В издании были впервые опубликованы «Письма из-под виселицы» К. Калиновского.
Позже, уже в начале XX в., изданы воспоминания Ф. Рожанского, Я. Гейштора, Б. Длуского и других участников и руководителей восстания.
В середине 1920-х гг. белорусский историк В. Игнатовский основной целью восстания в Беларуси называл радикальное решение крестьянского вопроса и создание независимой от России и Польши Белорусской республики.
В конце 1920-х гг. белорусский историк С. Агурский выдвинул концепцию об исключительной роли помещиков и духовенства в организации восстания и его сугубо польском характере.
В 1950–1960-е гг. белорусский философ И. Лущицкий считал восстание 1863 г. в Беларуси и Литве антикрепостническим, крестьянским. Белорусский историк А. Смирнов – автор одной из первых монографий, посвященных Калиновскому, назвал его выдающимся сыном белорусского народа. Само восстание ученый рассматривал как проявление борьбы классов.
В 1970–1980-е гг. появились новые исследования белорусских ученых. Основателем белорусского революционного демократизма именуют К. Калиновского философы Э. Дорошевич и В. Конон. Они указали на наличие у Калиновского идеала «справедливого общественного и политического строя», называя его не абстрактным идеалом мечтателя-утописта, а конкретной программой идеолога крестьянства, мелкой шляхты и демократической интеллигенции с характерными для нее как сильными, так и слабыми сторонами мировоззрения этих социальных пластов белорусского народа.
Философ А. Майхрович дал оценку восстанию 1863–1864 гг. в Беларуси и Литве как буржуазно-демократическому, направленному против социального и национального угнетения. К. Калиновского он называет выдающимся белорусским революционером-демократом, политическим деятелем и публицистом, связывает с деятельностью его и его соратников оформление революционного демократизма как самостоятельного течения общественной мысли.
Как исключительно важные на историческом пути белорусов к свободе и национальной консолидации оценил деятельность и творчество К. Калиновского белорусский историк, литературовед, археограф, писатель Г. Киселев, по мнению которого, героическая жизнь К. Калиновского до последнего дыхания – здесь нет преувеличения – отдана родному народу, борьбе за лучшее будущее. Исследователь назвал К. Калиновского великим сыном белорусского народа и великим революционером.
Отмечая, что в его деятельности нашли воплощение наиболее радикальные тенденции восстания 1863–1864 гг., Г. Киселев оценивает их как одну из наиболее смелых попыток проверить на практике и воплотить в жизнь программу революционных демократов 60-х гг., а К. Калиновскому в истории общественной мысли и революционного движения Беларуси и Литвы отводит роль лидера и теоретика революционной демократии. Он также считал, что в исторической перспективе идеи и творчество К. Калиновского на многие десятилетия предопределили идейно-эстетическое направление белорусской демократической литературы, ставшей во многом литературой «мужицкой правды».
Революционером-демократом, подлинным народным героем, борцом за свободу белорусского народа называет К. Калиновского еще один исследователь его жизни и деятельности – белорусский историк В. Шалькевич. Ученый считает К. Калиновского одним из самых известных представителей белорусской нации в мире.
М. Бич, автор статьи о восстании 1863–1864 гг. в Польше, Беларуси и Литве в «Энциклопедии истории Беларуси», называет его национально-освободительным.
Вместе с тем, в 2000-е гг. И. Качалов – один из авторов учебного пособия «История Беларуси» под редакцией Е. Новика и Г. Марцуля назвал восстание 1863–1864 гг. по своим целям польской буржуазно-демократической революцией, направленной против самодержавия, сословного и национального неравенства.
Существует точка зрения, что восстание было исключительно польским по своему характеру, а К. Калиновский не является подлинным героем белорусского народа, а даже антигероем. «Сконструированным героем», польским революционером-фанатиком, поставленным на должность руководителя восстания польским повстанческим центром, считает его историк А. Гронский, он же называет создание «Мужицкой правды» чисто пропагандистской акцией.
Зачастую К. Калиновского вообще объявляют поляком. В качестве аргумента приводится тот факт, что он напрямую не заявлял в своих текстах о правах и чаяниях белорусов и не употреблял такого названия. Однако следует сказать, что в то время название белорусы еще не закрепилось за всем народом и являлось узко региональным. Ставится под сомнение приверженность Калиновского идее социальной справедливости. Жестко критикуются его позиции в отношении методов ведения борьбы (насильственных) и веротерпимости.
Существуют столь же противоречивые мнения и о роли генерал-губернатора М. Муравьева. Некоторые его считают талантливым администратором, защитившим местных крестьян от повстанцев, а другие называют «вешателем».
Историк А. Бендин объявляет К. Калиновского «идеологом беспощадного революционного террора» и считает возможным охарактеризовать события, связанные с восстанием, как эпизоды «гражданской войны, вспыхнувшей в крае на основе политического, социального и религиозно-этнического противостояния».
Тем не менее белорусский историк М. Бич, оценивая значение восстания 1863–1864 гг., говорит, что, хотя оно в тех условиях почти не имело шансов на победу, в нем проявились мужество, решительность и самоотверженность многих сыновей Беларуси в борьбе за волю и лучшую долю народа.
Следует отметить, что также существуют различные трактовки событий восстания и его значения в национальных историографиях не только Беларуси, но и России, Польши, Литвы, других стран.
Тема восстания 1863–1864 гг. на территории Беларуси достаточно широко представлена в произведениях художественной литературы, искусства.
Издано печатное и рукописное наследие К. Калиновского.
Созданы, посвященные событиям восстания и деятельности К. Калиновского поэмы М. Танка «Калиновский», А. Кулешова «Хомутиус», роман В. Короткевича «Колосья под серпом твоим» и трагедия «Кастусь Калиновский. Смерть и бессмертие» этого же автора. Повстанцам и К. Калиновскому посвящены произведения и многих других белорусских литераторов.
В белорусском театральном искусстве первой постановкой на тему восстания стал спектакль Белорусского государственного театра «Кастусь Калиновский», поставленный в 1923 г. драматургом и режиссером Е. Мировичем на основе собственной пьесы. В 1928 г. Белорусской киностудией совместно с Ленинградской фабрикой «Совкино» был выпущен фильм, также носивший название «Кастусь Калиновский».
В годы Великой Отечественной войны на территории Беларуси действовали партизанская бригада и партизанский отряд имени Калиновского. Тогда же поэтом М. Климковичем было написано либретто оперы «Кастусь Калиновский». Уже после войны оперу на музыку Д. Лукаса поставил Белорусский театр оперы и балета.
Белорусским композитором О. Янченко написан балет «Кастусь Калиновский».
Еще в 1920-е гг. к образу Калиновского начали обращаться белорусские скульпторы и художники. Одними из наиболее известных картин являются полотна П. Сергиевича «Кастусь Калиновский среди повстанцев 1863 года» и «К. Калиновский и В. Врублевский на осмотре повстанцев», созданные в 1950-е гг. Скульптором З. Азгуром был создан бюст К. Калиновского, установленный у здания Свислочской гимназии. Обращались к образу Калиновского и другие художники, графики, скульпторы.
К 100-летию восстания вышел фильм Минской студии научно-популярных и хроникально-документальных фильмов «Кастусь Калиновский».
В 1963 г. в связи со 100-летием восстания одна из улиц г. Минска была названа именем К. Калиновского. Появились такие улицы и в городах Гродно, Могилев, Барановичи, Ганцевичи, Лида, Молодечно, Мосты, Несвиж, Новогрудок, Островец, Ошмяны, Полоцк, Пружаны, Свислочь. В 1969 г. деревня Лихосельцы, находящаяся недалеко от Якушовки, где прошло детство К. Калиновского, была переименована в Калиновскую. В Свислочском районном музее знаменитому земляку посвящена отдельная экспозиция. В 1987 г. имя К. Калиновского присвоено местной школе.
Мемориальные объекты, связанные с событиями восстания 1863–1864 гг., на территории Беларуси представлены в основном могилами повстанцев. Существуют памятные знаки и мемориальные камни, установленные, как правило, энтузиастами и общественными организациями.
Список источников
Антановіч З., Гарбачова В. Паўстанне 1863–1864 гг. у лёсе рымска-каталіцкага святарства Беларусі // Arche. 2010. № 12. С. 186–202.
Белоруссия в эпоху капитализма. Т. I. Минск, 1983. С. 22–48, 52–68.
Бендин, А. Без ярлыков и штампов. Образ Виленского генерал-губернатора в современной белорусской историографии // Беларуская думка. 2008. № 6. С. 43–47.
Біч М. Паўстанне 1863–64 у Польшчы, Беларусі і Літве // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. Мінск, 1999. С. 448–450.
Восстание 1863 года в Литве и Белоруссии: сборник документов / редкол.: В. Дьяков, В. Жигалов, Ю. Жюгжда [и др.]. Москва, 1965. 586 с.
Гісторыя Беларусі: у 6 т. / рэд. кал.: М. Касцюк (гал. рэд.) [і інш.]. Т. 4: Беларусь у складзе Расійскай імперыі (канец XVIII–пачатак XX ст.) / М. Біч [і інш.]. Мінск, 2005. С. 158–166, 233–243.
7. Гісторыя Беларусі: Вуч. дапам. У 2 ч. Ч. 1. Ад старажытных часоў – па люты 1917 г. / Я.К. Новік, Г.С. Марцуль, І.Л. Качалаў і інш.; Пад рэд. Я.К. Новіка, Г.С. Марцуля. 2-е выд., перапрац. і дап. Мінск, 2000. С. 334–341.
Гродзенскія паўстанцкія атрады // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 3. Мінск, 1996. С. 145–147.
Гронский, А. Кастусь Калиновский: конструирование героя // Беларуская думка. 2008. № 2. С. 82–87.
Грыгаровіч, А. „Mużyckaja Prauda” К. Каліноўскага: графіка арфаграфічныя асаблівасці выдання // Роднае слова. 2010. № 5. С. 39–41.
Дакументы і матэрыялы па гісторыі Беларусі: у 4 т. / пад рэд. Н.М. Нікольскага [і інш.]. Т. 2: Дакументы і матэрыялы па гісторыі Беларусі (1772–1903) / пад рэд. Н. М. Нікольскага [і інш.]. Мінск, 1940. С. 464–554.
Дорошевич Э.К., Конон В.М. Очерк истории эстетической мысли Белоруссии. М., 1972.
“За нашу и вашу свободу!” Герои 1863 года. Сборник. Сост. В.А.Дьяков. М., 1964.
Запрудскі, І. Беларускі сіндром і асоба К. Каліноўскага // Полымя. 2008. № 2. С. 129–135.
История Беларуси в документах и материалах. Минск, 2000. С. 183–200, 209.
К. Калиновский. Из печатного и рукописного наследия. Минск, 1988. 208 с.
Каліноўскі К. (1838-1864) За нашую вольнасць. Творы і дакументы / [Уклад., прадм., паслясл., пер. і камент. Г. Кісялёва]. Мінск, 1999. 456 с.
Караў, Д. Токць, С. Мураўёў Міхаіл Мікалаевіч // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: У 6 т. Т. 5. Мінск, 1999. С. 238–239.
Кісялёў, Г. Аддзел кіраўніцтва правінцыямі Літвы // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 1. Мінск, 1993. С. 47.
Кісялёў, Г. Апокрыфы змагання // Беларуская мінуўшчына. 1997. № 1. С. 51–55; № 2. С. 39–43; № 3. С. 27–30.
Кісялёў, Г. Віцебскія паўстанцкія атрады // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 2. 1994. С. 340–341.
Кісялёў, Г. Выканаўчы аддзел Літвы // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 2. Мінск, 1994. С. 370.
Кісялёў, Г. Героі і музы. Гісторыка-літаратурныя нарысы. Мінск, 1982. С. 86–187.
Кісялёў, Г. Камітэт рускіх афіцэраў у Польшчы // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 4. Мінск, 1997. С. 52.
Кісялёў, Г. Літоўскі правінцыяльны камітэт // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 4. Мінск, 1997. С. 386.
Кісялёў, Г. Магілёўскія паўстанцкія атрады 1863 // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. Мінск, 1999. С. 31.
Кісялёў, Г. Мінская паўстанцкая арганізацыя 1863 // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. 1999. С. 178.
Кісялёў, Г. Мінскія паўстанцкія атрады // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. Мінск, 1999. С. 202.
Кісялёў, Г. «Мужыцкая праўда» // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. Мінск, 1999. С. 230–231.
Кісялёў, Г. Радаводнае дрэва: Каліноўскі – эпоха – наступнікі. Мінск, 1994. С. 7–230, 254–258.
Кісялёў, Г.В. Сейбіты вечнага. Артыкулы пра беларускіх пісьменнікаў і дзеячоў рэвалюцыйнага руху 1863 г. Мінск, 2009. 542 с.
Кісялёў, Г. Цэнтральны нацыянальны камітэт у Варшаве // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 6. Кн. 2. Мінск, 2003. С. 123.
Конан, У. Пачатак нацыянальнага сінтэзу: Кастусь Каліноўскі, Вінцэнт Дунін-Марцінкевіч, Францішак Багушэвіч // Гісторыя эстэтычнай думкі Беларусі. Мінск, 2010. С. 352–378.
Коўкель І. Гродзенская рэвалюцыйна-дэмакратычная арганізацыя // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 3. Мінск, 1996. С. 130–131.
Лушчыцкі, І. Нарысы па гісторыі грамадска-палітычнай і філасофскай думкі ў Беларусі ў другой палавіне XIX веку. Мінск, 1958. С. 3–255.
Майхрович А.С. Белорусские революционные демократы. Важнейшие аспекты мировоззрения. Минск, 1977. С. 32–51.
Мяснікоў, А. І ўсё ж ён герой // Беларуская думка. 2008. № 11. С. 104–110.
Самбук С.М. Политика царизма в Белоруссии во второй половине XIX века. Минск, 1980. С. 13–53, 111–131.
Сачанка Барыс. Мураўёў-вешальнік // З гісторыяй на “Вы”: Публіцыстычныя артыкулы. Выпуск другі. Мінск, 1994. С. 205–223.
Смірноў, А. Кастусь Каліноўскі ў паўстанні 1863 года. Мінск, 1959.
Тарасаў, К.І. Памяць пра легенды: Постаці беларускай мінуўшчыны. 2-е выд., дап. Мінск, 1993. С. 247–260.
Шалькевич, В.Ф. Кастусь Калиновский: страницы биографии. Минск, 1988.
Шалькевіч, В. Каліноўскі Кастусь // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 4. Мінск, 1997. С. 31–33.
Шаўкапляс В. Палітычны рэжым у Беларусі ў 60-я гг. XIX ст. // Arche. 2010. № 12. С. 203–210.
Шыбека З. Нарыс гісторыі Беларусі (1795–2002). Мінск, 2003. С. 83–101.
Яноўская В. Хрысціянскае духавенства Беларусі ў паўстанні 1863–1864 гг.: гістарыяграфія праблемы // Arche. 2010. № 12. С. 269–283.
_________________
Tautos jėga ne jos narių vienodume, o vienybėje siekiant pagrindinio tikslo - Tautos klestėjimo.
|
|
Prisijungti
Registruotis
DUK
Ieškoti
Dalyvių sąrašas
